– Спрячь его хорошенько, Эринетт, – мягко улыбнувшись, прошептала я заговорщическим тоном. Мне было очень жаль девочку и хотелось хоть как-то её приободрить.
Она подняла на меня гигантские бусины глаз и помотала головой. Открыла ротик и что-то едва слышно пробормотала. Недоумевая, я наклонилась к ней.
– Повтори, пожалуйста, ещё раз, – как можно ласковей повторила я.
Эринетт поджала губки, в отчаянии нахмурилась и еле-еле выдавила:
– Ая.
– Что, прости? – удивилась я.
– Ая, – чуть громче повторила девочка, – меня мама так называла. Не Эринетт. Ей никогда не нравилось это имя.
– Ого… – только и смогла выдавить я. Рассказ девочки про родную маму растрогал меня до слёз. Очень захотелось притянуть её к себе и крепко-крепко обнять… но я побоялась это сделать, чтобы не разрушить хрупкий мостик доверия, будто бы повисший между нами.
До меня дошло.
– Ты хочешь, чтобы я тоже тебя так называла? – несмело предположила я. Шмыгнув носом, девочка кивнула и едва слышно добавила:
– Мне тоже не нравится имя Эринетт.
– Значит, решено, – обрадованно сказала я, – а меня можешь называть Крис или Бель. Договорились?
Малышка опять кивнула, и я почувствовала тихую радость.
– А как его назовёшь? – кивнула я на котёнка. Тот тут же начал отчаянно вырываться. Ая – отныне я твёрдо решила именовать её именно так – пожала плечами.
– Пока не решила, – прошелестел её голосок.
– Ну ничего, – чуть легкомысленно махнула я рукой, – ещё придумаешь.
Девочка серьёзно посмотрела на меня. Открыла рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыла его. Испуганно покосилась мне куда-то за спину; я обернулась, чтобы посмотреть, но холл за спиной пустовал.
Наклонилась к Ае:
– Что такое? Тебя что-то или кто-то тревожит?
– Да, – прошептала девочка.
– И что же это? Или кто?
– Тётя Урсула, – последовал ответ. – тётя Бель, по-моему, она замыслила что-то нехорошее. Берегитесь её.
9. Глава 8
Я недоумённо посмотрела на девочку. Она стояла, потупив глаза, и гладила котёнка. Тот сидел смирно и тихо мурчал. От этой картины веяло таким спокойствием, что не хотелось и думать о каких-то коварных тайнах и замыслах.
– Нехорошее, – задумчиво повторила я, – но что именно?
Ая покачала головой:
– Точно не знаю. Просто вижу часто, как она на меня посматривает… недобро так, как будто что-то задумала.
Девочка прерывисто вздохнула.