Марк взял из её рук книжку, посмотрел на корешок и захохотал:
– Успокойся, девочка! Они поженятся!
Он смеялся весело, заразительно, и Васька тоже невольно засмеялась, пока не почувствовала, как её подняли, усадили колени, нежно прижали к себе и поцеловали в висок. От Марка приятно пахло одеколоном и, кажется, вином. И она… Вот дура!.. Она погладила его щёку, почувствовала ладонью чуть покалывающую, отросшую щетину, и внутри вдруг что-то так заныло, так задёргалось, только не больно – приятно, неимоверно сладострастно. А он двумя руками осторожно обхватил и притянул ближе её лицо, посмотрел в глаза, поцеловав невысохшую слезинку, и ласково прижался к губам.
Ваську никто ещё так не целовал. Она дважды уже пробовала данное действо: с одноклассником Васей и Андреем из старшего класса, но мальчишки только противно слюнявили рот, а этот… медленно, нежно раздвинул её губы, лаская языком, так же трепетно присосался, чуть отпустил, дав выдохнуть и ощутить непонятный прилив внизу живота, а потом снова провёл языком по нижней губе и снова присосался. Ваську затрясло, как в лихорадке, и, чтобы не упасть от головокружительных эмоций, она ухватилась за его широкие плечи, подняла руки в желании ершить его тёмные волосы, ненасытно прижалась губами к его щеке, а он, сойдя с ума от этих неумелых ласк, взял её на руки и, целуя, понёс по лестнице на второй уровень квартиры, хрипло вздыхая в бархатистую кожу девичьей шеи.
Дальше она помнила произошедшие моменты очень смутно, в памяти калейдоскопом крутились и складывались в яркие запоминающиеся узоры только горячие мужские губы, требовательные, ненасытные руки на своём обмякшем теле, его раскалённая от желания кожа и влажные на ней дорожки под её губами, а ещё приятная дрожь навалившегося на неё крепкого тела. Ваське было так хорошо, так хорошо... потом немножко больно и снова сладко, хорошо...
«Сейчас он проснётся и выгонит меня!» – с тоской подумала Васька, вспомнив сумасшедшую ночь, проведённую с хозяином вдвоём.
Он действительно начал просыпаться. Сонно отпустил её ногу, мыча от удовольствия, погладил по спине и уже довольно внятно прошептал:
– Ира?
Нет, от Ирины всегда пахнет духами от «Коко Шанель», а эта незнакомая нежная кожа даже его ортопедическую подушку запахами мёда и мяты пропитала...