Но я не потерплю делить любовь и внимание своего мужчины с другой.
Мнусь на пороге до тех пор, пока все же гордость не побеждает в схватке со слабостью - развернуться и лететь домой, потом, как обычно, встретить его из командировки с улыбкой и сделать вид, что не замечаю ни запаха чужих духов, ни след от броской помады, застиранный на воротничке. Поверю, что царапины на его плечах получены в борьбе со спортивным снарядом, и синяк, так похожий на засос, поставлен там же, в фитнес клубе, который он стал посещать все чаще.
Свет мягко обволакивает небольшой коридорчик . Глазею на орнамент елочек в графитово - красных тонах . Свечи расставлены на полках, а в центре стола, того, что в гостиной, открыта бутылка шампанского. Ядовито-алыми лепестками роз выстелена дорожка, убегающая вверх по винтовой лесенке.
Все точь -в-точь как я мечтала по ночам, лежа на его плече. Улыбаюсь по- глуповатому, решив, что любимый подстроил таким образом самое романтичное за все время нашего брака приключение. Вычислил те рычажки , на которые можно надавить и заставить меня приехать сюда. Даже случайно подслушанный разговор с названием и адресом, кажется мне всего лишь толковым способом манипуляций. Тлеющий огонёк в груди колышется и начинает разгораться сильнее, согревая своим призрачным теплом душу и тело. Счастливая улыбка невольно расползается по лицу. Ты ж мой родной, хороший… Зато я дура! Подсела на паранойю, накрутила себя до такого состояния.
Сбрасываю пуховик и теплый комбинезон. Немного скептически поглядываю на плотные лосины и свитер с высоким горлом. Но, коли Глеб подстроил такой сюрприз, то все говорит само за себя. Он и в обычной жизни не перестал видеть во мне женщину. Ту яркую сногсшибательную красотку, что зацепила его при первой встрече.
Тягучий джаз разливает мелодию под соло саксофона. Френк Синатра поет о большой любви. Так охота покружиться в такт, но сдерживаю себя, захватив с перил полный бокал искристого шампанского, поблескивающего золотом в приглушенном свете лампочки.
На цыпочках крадусь по деревянным ступенькам, тихо, осторожно, боясь спугнуть свою решительность и надежду на счастье. Даже сердце замерло, тоже решив не шуметь. Закусываю нижнюю губу, когда последняя ступень предательски скрипит под ногой. Проклятая! Всё ведь так хорошо шло! Делаю ещё шаг и замираю, заметив за единственной приоткрытой дверью какое-то шевеление. Ноги немеют и будто прирастают к полу. С большим трудом отрываю ступню и делаю шаг, в этот же миг глупое сердечко срывается и несётся вскачь. Долгие две секунды проходят, прежде, чем я заставляю себя сделать второй. Кончиком пальца толкаю внутрь дверь и замираю. Точнее, умираю. Прямо здесь, на пороге шикарной спальни.