— И правильно, иначе ты точно бы его забыл. — Сикорская была
неумолима. — Иди. Курьер тебя в холле ждёт, сообщение прислал.
Я чмокнул подругу в щёку и извинившись перед остальными
зрителями выскользнул из ложи. Курьер действительно нашёлся почти
сразу, да и сложно было не заметить громадный букет из сто одной
розы, на который с завистью косился весь женский пол. Цветы уже
были оплачены, так что мне только оставалось забрать, что я и
сделал, отблагодарив успевшего вовремя мужика пятёркой. И двинулся
в обход основных коридоров, к дверям, ведущим за кулисы. Простым
смертным туда вход был заказан, но у меня имелись привилегии.
Кивнув бабульке, стерегущей вход в царство Мельпомены, и
Терпсихоры, я нырнул в неприметную дверцу, чтобы, немного поплутав
по узким коридорам выйти к гримёркам. Там сейчас творилось
столпотворение, артисты, музыканты и рабочие сцены шумно
поздравляли друг друга с удачной премьерой, а её можно было назвать
полным успехом. Конечно, предпосылки были, всё же до этого Лена
успешно поставила рок-оперу на московской сцене, но балет — это
совсем другое, да и сюжет на этот раз был выбран совершенно иной,
сказочный.
Собственно, поэтому для премьеры было выбрано такое странное
время — начало декабря. Казалось бы, логично было поставить
премьеру в самом начале сезона, но в середине, да ещё перед новым
годом? Руководитель театра явно сомневался, что дело выгорит.
Правда и отказать не мог, после того как на предыдущую постановку
обратил внимание сам Лаврентий Павлович, а вслед за ним её посетил
весь московский бомонд. Да и вопрос финансирования я взял на себя,
потратив на костюмы и реквизит больше двадцати тысяч. Ещё десятка
ушла на премии коллективу, но это было не так заметно, потому что
растянулось на полтора года. Но результат того стоил. Глядя на
счастливые глаза Лены, стоящей на сцене, я и думать забыл о
каких-то там деньгах. Моя девочка была достойна лучшего и ничего
больше не имело значения.
— Не положено. — заступил мне дорогу у самого кабинета директора
квадратный мужик в цивильном пиджаке и неуловимой печатью девятого
управления на челе.
— Дядя ты серьёзно? — от неожиданности я даже остановился, с
удивлением уставившись на смертника. — Я же тебе сейчас глаза
выдавлю и скажу, что так и было.
— Чего? — набычился квадратный, но его оттёр в сторону другой.
Поменьше, поинтеллигентнее и явно поумнее.