На экране мелькают разные цифры, а я нервно тереблю край кофты, боясь, что что-то может пойти не так.
Когда все завершается, выдыхаю с облегчением, забираю флешку и аккуратно закрываю ноутбук. Даже не верится, что все позади.
Странная горечь разливается в груди, однако я старательно игнорирую ее. Но стоит мне открыть дверь кабинета, как вижу Алекса.
Тот стоит в коридоре и смотрит на меня. Затем медленно переводит взгляд на мою руку, в которой зажата та самая флешка.
- Сама все расскажешь? - мрачно спрашивает Воронцов. - Или поедем туда же, где твой брат отговорки сочинял?
Медленно киваю. Вот и все. Свой приговор я уже знаю. Вижу в глазах Алекса.
Он переиграл меня. А я… Я не справилась. И дальше - ничего хорошего меня не ждет. Увы.
22. - 21 Алекс -
Странная блядская надежда до последнего трепыхается во мне. Хочется верить, что я облажался, что увидел то, чего нет.
Еще на рассвете позвонил своему человеку и приказал сделать ДНК-тест. Что-то в истории с удочерением смущало меня. Хотя Данила и подтвердил слова Арины. Правда, когда меня уже размотало так, что едва собрал обратно.
На краткий миг я поверил, что эта девочка - моя. Что Пташка солгала. И я даже готов был простить ей это. Лишь бы ребенок оказался жив.
Но нет.
И все же интуиция кричала, что надо перепроверить.
Надо узнать все точно.
Но это время. Придется ждать. А вот поведение Арины настораживало уже не первый раз. И я поступил так, как сделал бы с любым - устроил проверку.
Смотрел на экран монитора и впервые в жизни надеялся ошибиться. Верил до последнего, как дурак.
Внутри все кипит от мысли, что эта сука и правда решилась на предательство. А теперь стоит, бледнеет и трясется, понимая, что попалась.
Сложно отделить прошлое. Слишком сложно. Хотя я был уверен - смогу.
- Я расскажу, - тихо произносит она. - Расскажу все. Только пообещай мне кое-что.
- Ты не в том положении, чтобы ставить условия.
Разочарование топит все сильнее. Неужели и правда, яблоня от яблони? Она же была для меня…
- Пообещай, что не станешь мстить моей дочери и маме. Пожалуйста.
- По-твоему, я настолько мудак, что накажу ребенка за то, что кукушка, забравшая ее, оказалась продажной шкурой?
Арина вздрагивает, втягивает голову в плечи, будто боится, что я ее ударю.
И руки реально чешутся. Но я никогда, сука, ни разу, не поднял на нее руку, не дал повода бояться меня физически. Даже жесткий секс был ей в кайф.