Но большинство мужчин даже после свадьбы не остаются верными супруге.
Меня ведут наверх через коридоры, украшенные цветами и свечами – за все это тоже платил Даркас, и по пути немолодая служанка бормочет под нос:
- Где это видано, чтобы посторонний мужчина ждал под дверью невесты?
- Не гневайтесь, - говорит младшая работница, - это лорд так за нашу Лайлу переживает, видно пришлась ему по вкусу невеста, боится, что от волнения сбежит.
- Эта может. Позорница, как и сестра ее, - шепчет служанка так тихо, чтобы я не слышала, но и так понятно, о чем они говорят.
Последние месяцы в поместье все обсуждают попытку побега сестры с мужчиной из обнищавшего рода – дальних родственников лорда Даркаса.
Это отбросило на семью такую тень, от которой вовек не отмыться. Может и хорошо, что придется уехать. В северном городе Олвирне обо мне ничего не знают и не станут клеймить за ошибки сестры.
- Кэйла, попридержи язык, - пресекаю старую прислужницу, - мы все еще дочери семейства Эккер!
Служанкам не позволю распускать сплетни. Их я все еще могу поставить на место. Пожалуй, только их и могу.
- Ваша сестра – позор семьи, - фыркает Кэйла, - и потому вы отправляетесь на ледяные земли, где зима лютует десять месяцев в году, а из Темного леса постоянно происходят прорывы.
- Подождешь здесь, - чеканю я холодным тоном, когда мы останавливаемся напротив двери моей комнаты, - хотя нет, Кэйла, поможешь с приготовлениями на кухне. Это приказ.
Служанка скрипит зубами, но не может не повиноваться, тем более при Тагросе, который следует за нами все это время.
В своей комнате я устало падаю в кресло и надо мной принимается порхать Мисси – оставшаяся молоденькая служанка.
Она оставляет мои волосы распущенными, одевает меня в легкий полупрозрачный наряд, который муж сможет снять с меня или оставить на свое усмотрение.
Под балдахин в общем зале меня проводят скрытно. Отныне никто не может видеть меня в таком виде, кроме мужа и прислуги из женщин.
Внутри еще никого нет. Все украшено в красно-белых тонах, кровать застелена шелковой простыней, на столике догорают ароматные палочки из бамбука.
Я сажусь на мягкий диванчик в углу и принимаюсь ждать.
Слышу голоса, то, как подвыпившие гости обсуждают меня, какие-то дамы неподалеку шепчутся, смогу ли я сдержаться и не закричать в свой первый раз, чтобы еще больше не опозорить семью. В противоположной от них стороне кто-то утверждает, что я давно уже не девственна, а потому никакой крови на простыне не будет.