Катерина хмыкнула и закрыла глаза. Давай, украшай. Если бы заодно молчала – цены бы тебе не было. Но девушка продолжала щебетать и сыпать комплиментами.
– Честно говоря, тут и украшать не нужно, подчеркнуть слегка и усилить. Будет ещё лучше и ярче.
– Вот и достаточно, – поспешила согласиться Катерина и заставила себя замереть: ещё выдаст себя перед камеристкой.
Служанка закончила работу, аккуратно собрала косметику и вежливо откланялась, прихватив с собой испачканное платье.
«Вот и отлично, не придётся опять воевать за возможность одеваться самой». Катерина открыла шкаф и задумалась. Захотелось яркого и весёлого… Жёлтое платье, синие вставки – то, что нужно. Справившись с застёжками, девушка задержалась на секунду перед дверью. «Давай, не трусь, день только начался».
Инге уже ждала, прохаживаясь по аллее, уходящей с лужайки возле крыльца в глубину Сада непостоянства. Катерина краем сознания отметила – подруга тоже переоделась в другое платье, изумрудно-зелёное. Заметив Катерину, Инге крутанулась вокруг своей оси:
– Наконец-то можно нормально дышать! Ненавижу корсеты. В них невозможно нормально двигаться.
– Или драться, – неожиданно для себя ляпнула Катерина, вспомнив слухи про Лист Керс.
Инге отреагировала неожиданно. Взгляд и лицо застыли, захолодели, чуть изменилась пластика движений.
– И это тоже.
Катерина вздрогнула. Причём дважды. Первый раз, когда на месте весёлой, улыбчивой аристократки с точёными манерами возникла самая настоящая воительница-валькирия. И второй, когда снова вернулась аристократка в непонятно каком поколении: не неженка, но в спортзал ходит исключительно для поддержания фигуры.
– Не будем про это. Ладно? Мне тоже до смерти надоели косые взгляды. Но на будущее тебе совет: будь сдержаннее, не показывай, что тебя можно зацепить.
Перебравшись через мостик над тоненьким ручейком, которой и был формальной границей Сада непостоянства, девушки медленно пошли вглубь парка. При этом старались держаться подальше от любой компании, заранее сворачивая на соседнюю аллею.
– Они смотрят на меня, – пожаловалась Катерина, – как директор фермы на крокогатора. Как будто я у них овец собираюсь украсть.
Инге добродушно усмехнулась.
– Ты для них пострашнее крокогатора. Не знаю уж, что оно такое, но ты точно страшнее. Ведь ты лишила их Никиты.