Я кивнул. Молча встал и спустился на улицу. Завел мотор в тачке, слепо смотря перед собой.
Дана открыла дверь и села на пассажирское десятью минутами позже. Достала из своей сумки мобильник и протянула его:
– Это ведь твой телефон? Я вчера нашла его на полу в прихожей. Наверное, выронил, когда раздевался.
На собственный телефон мне смотреть не хотелось. Я знал, что совсем скоро придется набрать номер Тани. Попросить о нашей встрече.
Момент, когда мне придется рассказать ей всю правду уже слишком близок.
Однако, Таня не ответила на звонок ни вечером этого дня. Ни на следующий. Ни даже через неделю. Механический автоответчик каждый раз говорил мне, что телефон недоступен.
А, когда я к ней приехал, дверь открыла совершенно незнакомая женщина.
– Извините, но Татьяна Савельева здесь больше не живет. Эта квартира продана, а я риэлтор.
И, сколько бы я не требовал ее новый адрес или номер, мне твердили, что такую информацию не разглашают.
Наш последний разговор с моей девочкой так и не состоялся.
Может быть, сама судьба решила, что так будет лучше.
Так закончилась одна глава моей жизни. И началась совершенно другая. Новая. С горьким привкусом сожаления о том, что я упустил по собственной глупости.
14. 13
– Вот ты дурная, – усмехнулась Маринка, скашивая взгляд на меня. Не поднимая головы от документов, я усмехнулась в ответ, а подруга продолжила: – С такой пузенью надо дома диван давить, а не на работе скакать. Таня, ну никакая должность тебе твоего здоровья потом не вернет. Не стоит оно того! – пыталась девушка призвать меня к здравому смыслу.
Но я руководствовалась совершенно другим. Своим страхом.
– Марин, если я лишусь этой должности, у меня больше ничего не останется, – будничным тоном ей отвечала. Потому что этот разговор мы проходили раз триста. – Мне этот шанс и так чудом выпал. Только так я смогу детей обеспечить.
При упоминании крошек Марина с теплотой улыбнулась. Придвинулась ближе, попутно выгружая на мой стол стопку бумаг, и положила ладонь на живот.
– Эй! Пузожители! Вы еще не свели с ума свою мамку? – сюсюкала она с моим пузом. – Когда уже на свет-то появитесь?
– Не стоит их торопить, – ворчливо ответила я вместо крошек, – не хватало еще чтоб они на седьмом месяце решили родиться. Врачи и так опасаются…
Марина пугливо распахнула глаза, что-то пробормотала под нос, торопливо постучала три раза по деревянной столешнице.