Помолчав, я прошептала Луизе на ушко: "Я есть у тебя . Никогда тебя не брошу. Уж не знаю когда теперь увидимся. Помни обо мне, Луиза".
Я спустилась по ступеням родного дома, некогда любимого, надёжного. Знала, что теперь сюда вернусь не скоро.
Печально окинула взглядом парк, превращёный в пепелище. В воздухе висел запах гари, работники баграми растягивали тлеющие стволы, сучья деревьев.
Кое где огонь костром пожирал догорающие деревья, всё небо было чёрно-оранжевым.
Сегодня я прочувствовала, на что способен дракон, за которого вышла замуж.
Дорога назад была долгая, машина плавно раскачивалась. Я устала думать, анализировать. Хотелось спать. Обида мешала думать о чём либо, всё возвращая и возвращая меня к воспоминаниям, наслаивая их друг на друга:
измена, перекошенное лицо матери, лицо Арнольда, нависающее надо мной, ралли…и снова по кругу.
Я – нелюбимая дочь, ненужная жена, ненавистная невестка, девушка с растерзанным изменой сердечком. Меня некому защитить..
Предательство матери подкосило меня. Ещё утром я крепла надеждой, что смогу положить конец унижениям, выстроившимся в очередь за моими слезами. Теперь у меня не осталось тыла за спиной. Только сейчас я поняла насколько одинока в своих переживаниях. Теперь моя судьба в моих собственных руках.
Была глубокая ночь, когда я подъехала ко дворцу Вебберов фон Таллер. Меня никто не встретил. Бессменый постовой мажордом учтиво шёл сзади, провожая меня в покои.
Я осталась одна, еле хватило сил умыться и свалиться в кровать. Меньше всего заботясь, кто что обо мне теперь скажет. Мне казалось хуже быть уже не может.
Как скоро окажется, очень даже может.
Утром , не успела я выйти к завтраку, как Аделина громко обращаясь в никуда, сообщила:
– Как известно, каждой овце вешают на шею колокольчик, чтоб она не заблудилась.
Аделина хлопнула в ладоши, к ней подошёл слуга с подносом, накрытым салфеткой. Я с тревогой следила за представлением. Что она задумала, эта прилизанная гадючка. Золовка сорвала ткань и со всего маху поставила перед моей тарелкой большой медный колокольчик.
Тяжёлый, видавший виды, щербатый по окружности, он вероятно, не один год висел на шее быка или коровы.
– Это тебе. Чтоб ты не потерялась. Не благодари.
– Доченька, ты забыла продеть шнурок. У этой нищенки вряд ли найдётся ленточка!