Рывком открыв дверцы внушительного шкафа, Алексей, как и ожидал,
обнаружил в нем одежду. Было ее, кстати, немало. Судя по всему, его
предшественник был еще тем модником. Если, конечно, это все
принадлежало ему одному. Впрочем, получше присмотревшись к
содержимому гардероба, Псовский даже затруднился с подбором
выражений.
— Да это ж цирк с конями…
Штаны, как выяснилось, были не в почете.
Полки ломились от аляповатых одеяний. Мантии, халаты, какие-то
хламиды всех цветов радуги. С золотой вышивкой, со звездами, с
какими-то дурацкими узорами… Одного взгляда на это великолепие
хватило, чтобы понять: местная мода хромает на обе ноги.
Мужчина медленно протянул руку и вытащил первое попавшееся.
— Да это ж…чисто штора.
Покопавшись еще, он выудил из недр шкафа нечто темное и тяжелое,
повертел в руках.
— Это… бархат?
Один из халатов, кажется, был вышит золотыми драконами. Другой
украшала серебряная змейка. Очень эстетично. Очень аристократично.
Очень не то, что ему надо.
— Так, если здесь есть колпаки и платья, то, может, где-то в
другом месте запрятаны нормальные вещи?
Псовский глубоко вздохнул и начал копать дальше. В конце концов,
среди всего этого безобразия нашлись легкие брюки и простая
рубашка.
— Спасибо, хоть так. Значит, штаны тут все-таки носят.
Но насторожило другое. Эти штаны были единственными. Псовский,
как человек, умеющий читать между строк, тут же задался важным
вопросом:
— Это что, у всех тут такие предпочтения? Или только у бывшего
владельца тела беда со вкусом?
«Или, — закралась предательская мыслишка, — штаны тут носят
только по особым случаям? Ну там, на свадьбу… или на похороны».
От этой мысли его пробрало. Сколько таких случаев уже было в его
жизни, когда кто-то палился буквально на мелочах.
— Твою ж… Главное, чтоб никто не удивился, что я в брюках.
Подумав немного, Алексей решил на всякий случай накинуть поверх
и мантию. Что-нибудь максимально нейтральное, без ярких принтов и
летающих мячиков с крылышками. К брюкам подходит, а в случае чего,
мантию можно будет быстро запахнуть, прикрыв компрометирующие его
штаны.
Псовский вышел через боковую дверь, которая, к его удивлению,
вела не в коридор, а в огромный кабинет.
— Ну, как минимум, тут не лабиринт с кольями и шипами. Уже
неплохо.
Помещение было большим, и по количество стеллажей с книгами
напоминало библиотеку. На стенах висели многочисленные картины,
кажется, чьи-то портреты. Алексей пока что не стал акцентировать на
них свое внимание, — видно было плоховато, в противовес спальне,
здесь свет не горел, а как он включается, мужчина пока не
разобрался, — но галочку в уме поставил: позднее можно будет
изучить, в чем одеты изображенные на картинах люди. Из стрельчатых
окон лился предутренний сумрак, и Псовский заключил, что сейчас
достаточно рано. Если, конечно, тут имеется смена суток, и она
аналогична земным. А то ведь, может, здесь условный день длится
годами или вообще — это максимум возможного уровня
освещенности.