Я еще немного поковырялся в данных, пытаясь найти хоть какие-то
зацепки, хоть какие-то намеки на смысл этих странных параметров. Но
все было тщетно. Я чувствовал себя как первоклассник, которому дали
почитать учебник по квантовой хромодинамике — буквы знакомые, а
смысл ускользает.
Нужно было решаться.
Я оглядел кабинет. Людмила Аркадьевна по-прежнему шуршала
бумагами, полностью погруженная в свою работу.
Анатолий Борисович, судя по доносящемуся от его стола
характерному стуку клавиатуры, самозабвенно что-то кодил,
периодически ворча себе под нос.
Степан Игнатьевич с важным видом изучал и правил какие-то
распечатки, вооружившись линейкой и карандашом.
Геннадия-сисадмина по-прежнему не было видно.
К кому подойти?
Людмила Аркадьевна, при всем ее расположении, вряд ли была
специалистом по «частицам типа При».
Степан Игнатьевич с его педантичностью и любовью к ГОСТам мог
бы, конечно, рассказать, как правильно оформлять отчеты по
«микропроколам подпространства», но вряд ли объяснил бы их
суть.
Оставался Анатолий Борисович. Да, он был ворчлив и, на первый
взгляд, не слишком дружелюбен. Но Орлов представил его как
«главного специалиста по базам данных», человека, который «держит
на своих плечах всю информационную структуру НИИ». А это значит,
что он должен был иметь дело со всеми этими данными, понимать их
структуру и, возможно, их смысл. К тому же, его практический склад
ума, в отличие от «академизма» Степана Игнатьевича, внушал больше
надежды на то, что он сможет объяснить все простым, понятным
языком, без лишних «наукообразностей». Да и его специфика была
ближе к моей.
Да, пожалуй, начну с Анатолия. Главное — правильно
сформулировать вопрос, чтобы не выглядеть полным «теоретиком» и не
вызвать очередную волну его скепсиса.
Я глубоко вздохнул, собрался с духом и направился к столу
«Толика». Пора было переходить от теории к практике, то есть — к
общению с живыми носителями знаний НИИ НАЧЯ.
***
Я подошел к столу Анатолия Борисовича, стараясь двигаться как
можно тише, чтобы не спугнуть его творческое вдохновение. Он сидел,
сгорбившись над монитором, и его пальцы с невероятной скоростью
порхали по клавиатуре. На экране мелькали строки кода на каком-то
языке, который я даже не сразу смог идентифицировать — что-то очень
старое, явно не какой-то диалект SQL, скорее что-то из области
Clipper или FoxPro, судя по характерному синтаксису. Казалось, он
был полностью погружен в свою работу и не замечал ничего
вокруг.