– Он лишь пугает. А то я его не знаю, – растянулся Миша на моей постели, закинув руки за голову. – Поворчит, жизни поучит и забудет.
– Успокаивай себя дальше, – запустила я в него свитером, скомкав его, видя, как братец нагло достал из сумки мой бюстгальтер. – Хотя для начала тебе лучше собрать бабки на силикон, а уж потом на черевички.
– Твоя комната дальше по коридору! – прорычала я, понимая, что просто так Мишку не вытолкать.
Разные весовые категории, вот припираться у нас получалось результативнее!
– Помню. Это, пожалуй, прихвачу, – засунул он нагло мое белье себе в карман спортивных штанов. – Кстати, будь осторожнее, когда будешь принимать душ!
Закатила глаза, решив не вестись на его грязные провокации! Душ! Ха, что этот мерзавец мог придумать на сей раз: перекрыть мне кран с горячей водой, отключить воду, когда я намылюсь или… налить зеленку во флакон с тропическим гелем? Махнула мысленно рукой, не принимая уже всерьез угрозы Мишки!
– Ненавижу тебя! Ну, держись, Гадюкин! – топая ногами, смотрела я в зеркало, не веря своим глазам. И то, что видела мне совершенно не нравилось!
И расплакаться бы, да слезы закончились еще года два назад, когда наша война, как мне казалось, достигла апогея.
Нет, до него тогда было еще далеко, как продемонстрировало время. А сейчас, кажется, мы как раз и дошли до пика.
Приемы становились все изощреннее, методы опаснее, а желание вытравить друг друга из дома – сильнее.
И, пытаясь подрагивающими руками, отодрать монтажную пену со своих волос, я с ожесточением придумывала, какую бы свинью подложить в ответ братцу.
Нет, он должен ответить за это гадство! И я его проучу обязательно, если первая не рехнусь, конечно.
Хотелось бы верить в удачный исход моей затеи, только вот пока мыслей не было. Зато уверенность выросла стократно, стоило бросить взгляд на свое отражение в зеркале. Похоже, стрижка была неминуема. А все так восхищались моими волосами: подруги, бабуля, однокурсницы, хотя те просто завидовали. Ведьмы! Точно сглазили!
Поджав губы, шмыгнула носом, ощутив на миг себя слабой и беззащитной, но уже через мгновение сжала в руках расческу, прищурилась и процедила:
– Правила в игре закончились, братишка! – ударила кулачком по тумбочке в ванной комнате и, достав ножницы из ящичка, сама с холодным сердцем, но дрожащей рукой, откромсала пряди.