За эти месяцы мы обошли все старые места в пустоши, третьего круга и лишь изредка наведываясь в оплоты для продажи ресурсов, ремонта оружия и покупки еды. А еще я искал книги по магии света, собирался отдать их Ярославе. Оказалось, что за такими книгами идет охота всех королевств и найти их почти нереально. Моей добычей стал небольшой сборник слабых заклинаний, хоть что-то. У тех, кто только попадает на Галдрейн сил обычно больше, чем у тех, кто родился здесь. Даже с такими слабыми заклинаниями она будет сильнее местных магов света… я надеюсь.
Я устал, мучался сам и не давал отдыха своим соратникам. Айдар частенько стал смотреть на меня убийственным взглядом, а потом высказался, что не нужно было лезть к девчонке, чтобы теперь не страдать попусту. Получил в морду, но мне стало легче. Даже дракон внутри шевельнулся впервые за много месяцев, соглашаясь с оборотнем и опять затих.
Наша ипостась просыпается в нас в пять лет. Это тяжелый период для ребёнка и родителей, которые должны удержать два сознания в одном теле. Самыми сильными драконами считались наши предки, которые пришли в это мир. Их сознание не было разделено, они были драконами, настоящими драконами не то, что мы их потомки, слабые подделки. Этот мир не дает нам нужной энергии, для слияния с драконом, поэтому мы предпочитаем сидеть в своих землях окруженные предметами из своего старого мира, чтобы иметь власть над второй ипостасью. Наши ученые пророчат, что скоро мы не сможем оборачиваться и наши магические сущности станут всего лишь магией, которая делает тело сильнее.
Я со своим драконом никогда не мог найти общий язык, до недавнего времени. Сейчас нас кое-что что объединяет. Нам обоим нравится человечка, но я считал, что единственный ее плюс — это магия света, а вот ледяной решил, что она наша истинная.
После боя, когда твари напали на адрок, мне понадобилось много сил, чтобы загнать его назад и вернуть свое место. Разум всегда должен быть впереди животной сущности иначе дракон становится неуправляем и его просто уничтожают, чтобы избежать жертв. Я видел такого дикого и не желал становиться таким же.
Дракон не желал покидать голубоглазую, а я не желал думать, что он прав, не может он так скоро это понять. Я думал, что ночь любви успокоит мое тело и разум, как это обычно бывает с другими, но тут что-то не сработало. Чем больше времени я нахожусь далеко от нее тем сильнее хочу вернуться и... что дальше я не знал. И устал сопротивляться. Она была для меня способом отомстить родне, а теперь я думаю, что привязать ее договором было хорошей мыслью, не сбежит.