— Не сомневаюсь. Я даже понимаю, почему ты будешь до упора
молчать. Если проболтаешься, тебя же свои прикончат. В клане с
порядками всё строго, не так ли?
Он промолчал, но по затравленному взгляду было видно, что всё
так и есть.
— Понимаешь, в чём загвоздка, — сказал я тихо. — Вопрос не в
том, кто промолчит. Вопрос в том, кто заговорит первым. А это
обязательно произойдёт. Думаешь, ко всем отправят таких молодых,
как я? Да не смеши. За остальных уже взялись команды опытных
палачей. Кто-то обязательно заговорит, тогда информация польётся на
нас широким потоком. Что открывает целый простор для манипуляций.
Например, я могу узнать твоё имя в другом месте, после чего слить,
что именно ты проболтался.
— Никто из моих братьев говорить не будет.
— Рассмешил, — усмехнулся я. — Они уже говорят. Поэтому мне и
разрешили сюда зайти, потому что работа идёт полным ходом. Ну так
что? Назовёшь своё имя, или проверим, как долго я смогу выкручивать
тебе конечности в разные стороны?
Его воля оказалась не так уж сильна. Возможно, он и был стоек,
но вызов брошен, а битва проиграна. Мне пришлось ещё совсем немного
надавить, чтобы он назвал имя. А дальше, как говорится, коготок
увяз, птичка запела. Разговор перешёл в плоскость — а что можно
получить в обмен на интересную информацию. Получить можно было
многое. В частности — горячий чай и поздний ужин.
Из допросной я вышел спустя пару часов, исписав десяток листов.
Кощей то ли не уходил, то ли вернулся вовремя.
— Ты же понимаешь, что здесь большая часть — брехня? — спросил
он.
Я молча протянул записи. Там вся информация имела пометки, где
соврали, где приврали или приукрасили, а где сказали правду.
— Работа для меня ещё есть? — спросил я.
— Нет, иди отсыпайся. Завтра у тебя тяжёлый день будет, —
ответил Кощей, разглядывая записи.
Слова про тяжёлый день прозвучали зловеще, если честно.
***
В кабинете находились трое. Темнейший сидел за рабочим столом,
Кощей и Сапфир стояли напротив. Данил Назарович выглядел как
обычно. Разве что бледнее. Сапфир же, известный своим идеальным
внешним видом, выглядел растрёпанным и взмыленным, что лучше всего
говорило о тяжести последних часов.
— Чего молчите? — спросил Иван Романович. — Вы на доклад
пришли.
— Как вы уже знаете, — заговорил Сапфир первым, — стоило членам
клана прибыть в здание Бюро, как сработали закладки и часть
погибла. Не буду скромничать, но старшего Гюнгенса мы удержали с
очень большим трудом.