Я высадил очередного спешащего по своим делам парня у обочины,
посмотрел на часы. Вечер. Город постепенно загорался разноцветными
огнями. Где-то там, в этом Москове, была вся моя жизнь. Не
идеальная. Возможно, не такая, как мечтал. Но моя. По радио в
новостях диктор быстро бормотал об очередном возгорании где-то в
районе Лапотни.
Я завёл двигатель. Метка на ладони слегка заныла. "Да что
опять", — подумалось мне. В очередной раз сжал руку в кулак, но
быстро отмахнулся. Ерунда. Просто устал.
"Ладно, — сказал сам себе. — Ещё пару клиентов, и домой".
Буквально через несколько минут заметил женщину на обочине. Она
стояла, подняв руку, как будто голосовала. Я притормозил.
— Вам помочь? — спросил, приоткрывая окно.
Женщина подошла к машине. Её лицо было скрыто в тени капюшона,
но я почувствовал, как по спине вдруг пробежал холодок.
— Спасибо, — сказала она. Голос её показался почему-то смутно
знакомым.
Она села на заднее сиденье. Я взглянул в зеркало заднего вида и
замер.
Это была она! Та самая женщина, которую я подобрал под Уфой. Та
самая, которая оставила мне метку на ладони. Та самая, которую я
недавно вспоминал. Она насмешливо смотрела на меня глазами с рыжим
оттенком.
— Вы же... — начал было, но слова застряли в горле.
Женщина улыбнулась.
— Да, точно. Ты думал, что мы больше не встретимся, Станислав?
Я почувствовал, как в груди бешено заколотилось сердце.
— Кто вы? И что вам от меня нужно? — спросил, стараясь звучать
спокойно.
— Я пришла предупредить тебя, — сказала женщина ровным голосом.
— Ты ведь чувствуешь, чем пахнет воздух? Это запах гари и медных
монет. Он дышит за твоей спиной.
Я инстинктивно оглядываюсь по сторонам — никого.
— Люди называют его Азаром, но у него нет имени. Только голод...
и спички, которые он бросает в чужие сны.
Она помолчала некоторое время, глядя на моё отражение в зеркале
заднего виде. Я молчал, не зная, что сказать.
— Понимаю, что у тебя будет много вопросов. Они появятся потом,
когда придёшь в себя. А пока прислушивайся к сигналам.
— К сигналам? Каким сигналам?— я удивлённо скосил глаза.
Она посмотрела в окно.
— Знаешь, в городе их почти не слышно. А ведь они идут постоянно.
Ты скоро поймёшь.
Я хмыкнул, не зная, как реагировать.
— У вас интересная философия, — пробормотал я.
— Это не философия, —женщина улыбнулась, но в её взгляде
промелькнула тоска. — Это просто знание. Со временем ты тоже будешь
его чувствовать. Кстати, твой дед хранит старый дневник с
рисунками. На последней странице — дерево, обугленное с одной
стороны. Спроси его, почему он никогда не дорисовывал вторую
половину. И отвечая на твой первый вопрос — можешь называть меня
Нурия.