А ведь земляки, знакомые и не очень, чем только не запугивали. Грядет-де наступление двадцатого века и будет светопреставление. Хотя эти советчики даже не очень четко представляли, когда же наступит новый век.
Уж этот-то рубеж Саша запомнила еще с гимназии – это будет наступление тысяча девятьсот первого года. Есть еще время что-то сделать, до того самого светопреставления, да и будет ли оно, если даже никто не знает, когда его ждать.
И все-таки дела, прежде всего. Александра собрала деньги и чеки и отнесла их в банк. Теперь самое время пройтись по торговым рядам в поисках подарков.
Была и еще небольшая помеха спокойному времяпрепровождению. Объяснялось она неуемной, и даже немного шальной натурой Александры.
Ей хотелось посмотреть необычную новинку – синематограф. Уж очень ее нахваливал торговец из соседнего павильона. Но туда попасть очень легко – купи билет и иди, любуйся. Она решила – будет время – пойду и посмотрю.
Но ей хотелось не упустить еще пару диковинок – это самобеглый экипаж или, по-простому, «дорогая и вонючая тарахтелка». Она, правда, пугает добрых людей и лошадей, но едет довольно бойко.
Соблазн на ней проехаться был велик, да больно уж много желающих – целая очередь образовалась.
И еще одно, но уже последнее жгучее желание не выходило из головы, это полеты на воздушном шаре. Там-то как раз желающих испытать столь необычное удовольствие не наблюдалось, зато зевак всегда толпилось вдосталь.
Саша почему-то с детства чувствовала какую-то странную тягу забираться на крыши домов, каланчи пожарных частей и звонницы церквей, чтобы полюбоваться оттуда просторами, открывающимися с высоты.
На каждую Пасху она с мужем поднималась на какую-нибудь звонницу, чтобы посмотреть и послушать мастерство звонарей, но заодно Саша успевала оглядеться при этом во все стороны.
В этом увлечении ей невольно помогал муж Александр. Он любил колокольный звон и сам звонил с удовольствием. А потом горячо обсуждал с друзьями, что и как получается у того или иного звонаря.
Александра понимала, что именно эта тяга к высоте влекла ее и к полетам воздушных шаров. Поэтому не случайно оказалась она около воздушного шара, только что извлеченного из высокого «ангара».
Саша раздумывала над этим странным словом, обозначающим простой по устройству, но большой и высоченный павильон для воздушного шара.