– Так точно, – отчеканил Макдональд, и из темноты возник еще один человек. Он был высокого роста, но двигался грациозно, как спортсмен или танцовщик.
– Готовы, Андерс? – Капитан говорил траншейным шепотом.
За Андерса ответил Макдональд:
– Он готов к стрельбе, сэр. – Сержант чувствовал себя хозяином, как импресарио борца-чемпиона. Ясно было, что парня он считал своей собственностью, обладание которой давало ему то, чего он сам никогда не достиг бы.
В этот миг высоко над головой разорвался осветительный снаряд; ослепительно яркую бесшумную вспышку приглушил падающий снег.
Шон умел оценивать людей и лошадей. Он мог выделить из толпы и человека с гнильцой, и человека с большим сердцем. Ему помогали жизненный опыт и какое-то глубокое необъяснимое чутье.
При свете жаровни он посмотрел в лицо старшему, сержанту. У Макдональда была костлявая физиономия вечно недоедающего жителя трущоб, глаза посажены слишком близко, губы тонкие, их уголки опущены.
Ничего интересного в этом лице не было, и Шон обратил свой взор на второго.
Глаза золотистые, светло-карие, широко расставленные; спокойный, безмятежный взгляд поэта или человека, долго жившего в открытой местности с далеким горизонтом. Они широко распахнуты, позволяя видеть чистую белую полоску по краям радужной оболочки, так что зрачок, казалось, плывет, точно полная луна. Шон в прошлом встречал такие глаза всего несколько раз, и их воздействие было почти гипнотическим – искренность и прямота этого взгляда словно проникали в самую глубину души.
К этому первому впечатлению добавились и другие. Главное – стрелок был очень молод. Ему не более двадцати, решил Шон, и сразу заметил, как напряжен этот мальчик. Вопреки спокойствию взгляда он натянут как стальная струна, и от внутреннего напряжения вот-вот лопнет.
Шон часто видел такое за прошлые четыре года. У парнишки обнаружили особый талант и принялись безжалостно его эксплуатировать, все они: Кейтнесс из третьего батальона, этот похожий на хорька Макдональд, Дики и теперь он. Самым жестоким образом, все время посылая в дело.
Мальчишка держал в руке кружку с горячим кофе, из-под рукава виднелось его запястье, худое и покрытое красными следами укусов вшей.
Шея слишком длинная и тонкая, щеки впалые, глаза тоже ввалились.
– Это генерал Кортни, – сказал капитан; Шон обратил внимание, что глаза у паренька загорелись, и у того перехватило дыхание.