Рука была тяжелой и сильной. Стоило пошевелиться и мышцы напрягались, прижимая ее к себе. Девушка нарочно сдвинулась к краю и ее тут же вернули обратно, обхватывая ладонью живот. Пальцы коснулись голой кожи, это было как сумасшествие.
Беатрис тихо втянула в себя воздух, подавляя стон. Мужчина дышал во сне спокойно и равномерно, не подозревая, какая гамма чувств нарывает девушку рядом.
Пользуясь тем, что он глубоко в мире снов, она положила свою руку поверх его. Стало хуже. Теперь Беатрис едва сдерживалась, чтобы не метаться по постели и стонать. Каждый миллиметр его кожи хотелось ощущать снова и снова. Ладонью, спиной, ногами, ягодицами. Грудь напряглась, тонкая ткань простыни возбуждала соски. Следующий стон был подавлен, но тело само потерлось о плоть мужчины. Беатрис сходила с ума от желания и не могла его терпеть.
Девушка поднялась на локте, медленно выползая из объятий Эритара. Надо было остановить это безумие. Когда он дернул ее назад, не давая подняться, новая волна желания накрыла с головой. Это было нереально.
– Ты проснулась? – спросил он хрипло.
– Почти, – уклончиво ответила Беатрис.
– Как чувствуешь себя?
«Чувствую себя голодной. Голодной до твоего тела», – подумала девушка.
– Иди ты со своей заботой, – буркнула она.
Он прикоснулся ладонью к ее лбу, даже этим вызывая горячую волну внизу живота. Беатрис отвернулась и усилием воли заставила себя поменять выражение лица.
– Жар спал, – заметил Эритар. – Тебе определенно лучше.
«Жар переместился в другое место и теперь медленно пожирает меня изнутри». Беатрис попыталась думать об Антари. Мысли скакали прочь, будто играя в чехарду. Их свадьба была так близка, так желанна, еще немного и они связали бы судьбы. Как можно было испытывать такую дикую страсть к Эритару, когда сердце принадлежало Антари?
Брак был поспешным решением. Беатрис попыталась припомнить, почему и не смогла, но четко помнила, как они смеялись, что первая брачная ночь будет для них действительно первой. Что же случилось?
Эритар приподнял ее, как и накануне облокачивая на себя, чтобы напоить лекарством. Мысли прервал новый выброс гормонов. Желание стало безумным. Беатрис едва могла глотать маслянистую скользкую жидкость. Редкостная гадость. И даже эта мерзость не отвлекала ее тела. Плечо мужчины под головой, его рука на бесстыдно голой коже, его дыхание, касающееся волос и шеи. Девушка чувствовала каждое сокращение мышц, удары сердца. Ее буквально накрывало.