Грязный, в рваной одежде, словно только-только выбрался из-под
каких-то завалов. Да уж! Видок что надо! Сколько я вообще
провалялся здесь, а главное — почему меня никто не искал? Или
искал?
Рука нырнула в карман в поисках телефона. Конечно! Нужно было
вызвать помощь сразу, а не заниматься вот этим вот всем! Позвонить
в 112 или на горячую линию универа в конце концов! Уж они-то должны
были вызволить меня отсюда быстрее всех.
«А этот скрежет — просто запись на диктофон», —
мелькнула мысль, но тут же исчезла под напором нарастающей
тревоги.
— Дерьмо!
Телефона на месте не оказалось. Но где он мог быть? Я же всегда
носил его в переднем кармане джинс. Даже на беззвучный особо не
ставил.
«Вытащили!»
Злость начала постепенно брать верх. Ну всё! Окончательно
задолбали! Нужно было что-то делать с этими «шутками», они уже
перешли все границы. Выбраться бы только.
— Эй! Кто там? Макс! Опять твои приколы! Вы чё, совсем охренели
что ли?
Скрежет и рычание повторились и, кажется, стали ещё громче.
— Мать вашу! Это уже не смешно! Вот только выберусь и…
Я так и не договорил. Стена вдруг сотряслась, словно под ударами
чего-то тяжёлого. Куски штукатурки тут же обвалились, упав на пол в
шаге от меня.
— Макс?
Мне вдруг очень захотелось, чтобы всё это было очередным
«приколом» и «розыгрышем», потому как иначе… Иначе я, кажется,
начинал сходить с ума.
Я отпрянул от стены, крепче сжимая швабру как единственное
оружие. Сердце колотилось где-то в горле, а в голове пульсировала
только одна мысль: «Что это за тварь там скребётся?»
Скрежет повторился, на этот раз ближе. Что-то явно пыталось
пробраться сквозь стену, и судя по звукам — оно было немаленьким. Я
огляделся в поисках укрытия, но вокруг были только обломки и
строительный мусор.
— Эй! Кто там?! Покажись! — мой голос дрожал, но я старался
звучать уверенно.
Что бы это ни было, отвечать оно точно не собиралось. Вместо
этого стена снова сотряслась от мощных ударов. Штукатурка осыпалась
ещё сильнее, и теперь под ней было видно старую, местами неровную
кирпичную кладку здания.
Я отступил к противоположному углу комнаты, держа перед собой
швабру как дубинку. В том месте, где это «что-то» билось о стену,
было видно, как появляются трещины и продолжают расползаться по
стене, подобно какой-то паутине.
— Макс! Если это ты — хватит! — крикнул я, хотя уже прекрасно
понимал, что Симонов не имеет к этому никакого отношения. — Это уже
не смешно!