Римский орёл - страница 11

Когда они приехали во Флетчер-хаус, Тофер поставил статуэтку, которая была для него теперь скучной и безжизненной безделушкой, на прикроватную тумбочку. Он застелил кровать – она показалась ему маленькой в такой просторной комнате. Весь дом был огромным, пустым и оттого гулким. Работники компании по переезду доставили только часть ковров и кое-какую мебель, но затем уехали.

Где же затерялась Ка? Или правильнее сказать, когда?

Очевидно, она отправилась в другое время, чтобы спастись от собаки. После всего, что творилось в последние дни, нападение собаки наверняка стало последней каплей. Тофер изнывал от желания снова оказаться рядом с ней. Возможно, она нуждалась в его помощи. Ему показалась ненавистной его новая спальня – особенно детские обои. На них по периметру комнаты красовались повторяющиеся строки из песенки «Вижу-вижу, вот так плывут к нам три заморских корабля». А ведь папа обещал ему, что обои переклеят прежде, чем они въедут!

С другой стороны, могло быть и хуже, подумал Тофер. По крайней мере, тут есть парусники. Но даже мысли о море и плаваниях не смогли разогнать его тоску. Он слишком беспокоился за Ка.

Не находя себе места от волнения, мальчик почти ничего не съел из того обеда, который папа заказал в индийском кафе. За ужином они сидели втроём в новой кухне. Над столом свисал медный абажур, укутывая каждого из членов семьи в мягкий жёлтый плед света, но разговаривать никому не хотелось. В какой-то момент отец не выдержал:

– Господи боже, Тофер, да перестань же ты убиваться! Неспроста же говорят, у кошек девять жизней.

Позже, у себя в комнате, Тоферу пришла в голову мысль, что, может быть, отец и прав. Даже правее, чем думает. Пока что у Ка было две жизни – по крайней мере, две, о которых знал Тофер: первая – жизнь храмовой кошки в Древнем Египте, а вторая – кошки алхимика времён королевы Елизаветы I. Какую же жизнь она вела теперь?

В этот вечер Тофер решил лечь пораньше, и часов в девять выключил свет – для чего ему пришлось пройтись до двери, потому что его прикроватная лампа была где-то в нераспакованных коробках. Ка обычно возвращалась ночью. Он просыпался в тот момент, когда это происходило – когда статуэтка оживала и становилась настоящей Ка. Зрелище было просто потрясающее, и Тофер что угодно бы дал, чтобы снова его увидеть. Поэтому он нетерпеливо улёгся в кровать и уставился на статуэтку, мечтая, чтобы она начала превращаться в кошку. Но она не сверкала, как сверкала, когда должна была вот-вот ожить. Он вообще не мог её разглядеть в темноте. Пришлось вытянуть руку, чтобы проверить, что фигурка на месте; его пальцы скользнули по гладкой, прохладной поверхности камня. Даже несмотря на то, что на окнах с частыми переплётами никаких занавесок не было, в комнате было совсем темно – ещё один большой недостаток. Луну скрывала большая туча, а Флетчер-хаус стоял в глубине участка, вдали от ярко освещённой дороги. Ровный ряд ёлок загораживал свет уличных фонарей.