Около шести утра спускаюсь вниз в тишине еще сонного дома. Меня эмоционально неплохо так бросает из стороны в сторону. Сбежать отсюда невозможно.
Первое: я теперь не бываю одна никогда.
Второе: даже если попытаюсь, меня догонят и вернут на место к конвоирам, от которых тошнит.
Причины слишком объективны, чтобы подвергать их сомнениями, и я бы сама не помыслила сбежать, но сегодня такие мысли рождаются.
В итоге я жду, пока во дворе нашего пентхауса начнется оживление, и первым делом буквально силком заставляю своих охранников отвезти меня по личному вопросу к своим родным.
Дома дедушки, Исаевых, Агеевых — единственные пристанище, куда не нужно получать письменного разрешения, ведь я всегда буду на виду.
В случае с Яной я еще почти постоянно с группой захвата «Альфа». Феноменальное везение у моего отца.
Телефон включаю с такой осторожностью, словно оттуда может змея выползти.
Боюсь и желаю одновременно получить новое сообщение, но их нет. Он просто поставил меня перед фактом, лаконично и четко, не преследуя цель вести беседы по телефону. Холодный пот выступает на коже. Я провожу пальцем по пульсирующей жилке на шее, считывая бешеный пульс.
Конечно, это было бы странно: спустя полгода от исчезновения просто начать переписку в мессенджере. Нет. Это было бы ниже его достоинства. Прикрываю глаза и с силой прикусываю губу.
Как я могу все еще обсуждать достоинство, если он не по-мужски поступил?
—Светлана Рустамовна, нам нужно получить одобрение вашего отца, — звучит внезапно, когда я уже подхожу к автомобилю.
Вспыхиваю моментально. Что значит одобрение? Мое лицо превращается белую маску.
—Что? Какое одобрение? Я к родственнице еду! Никогда я не согласовывала такие вещи с отцом. Это что вообще такое? — чуть ли не рычу в ответ, повышая голос. Это новое веяние в отношениях с моими охранниками. Я никогда себе такого не похвалила. Никогда. Ни с кем.
Но и меня не всегда размазывали по асфальту укладчиком.
—Верно, но вчера…
Продолжать беседу о том, что было вчера, выше моих сил.
—Раз верно, то садись за руль и выполняй то, за что платят деньги…пожалуйста, — даже тут грубость умело переплетается с воспитанием, против которого не попрешь.
Не знаю, что в этот момент на самом деле происходит в голове Димы, но спустя пару секунд он садится за руль. Денис занимает место рядом со мной на задних сидениях.