И я знала, с чем именно связана эта молчаливая ненависть. Ведь однажды я посмела его отвергнуть. И не просто, а на глазах у соседских парней, среди которых Ратмир был авторитетом.
Тогда мама отправила меня за свежим молоком, я очень торопилась и не заметила под ногой камень… Полет был стремительным и очень больным, окровавленное колено сильно заныло, а кошелек отлетел в сторону.
Когда я поднялась, увидела перед собой Юнусова в окружении своей неизменной свиты.
– Отдай! – смело кинула ему я. – Это мое!
– Отдам, – отозвался мерзавец и поднял над головой руку с зажатым кошельком. – Если поцелуешь.
Его взгляд был таким невозмутимо-дерзким и самоуверенным, что стало противно.
– Я скорее поцелую этот пыльный асфальт, чем тебя!
Парни тогда заржали, а Юнусов изменился в лице. Оно стало каменным. И очень-очень злым.
– Ты пожалеешь о том, что сделала, – прошипел он тогда, бросив кошелек мне под ноги. – Сильно пожалеешь.
С тех пор прошло целых пять лет, мы выросли, и Ратмир усиленно делает вид, что забыл о том случае. Но я знаю что он все помнит. И ждет, когда сможет отомстить побольнее. Такие люди как он просто так ничего не забывают.
И вот, кажется, час расплаты настал.
– Будешь под его присмотром, – хмуро предупредил отец, в день, когда мне исполнилось восемнадцать. – Свадьбу через пару месяцев сыграем, по осени.
– Пап, я не хочу, не надо… Пожалуйста.
– Смеешь отцу возражать? – ударил кулаком по столу. – Мне?!
– Но я не люблю его…
– Что ты сказала? Не любишь?
Мама, свидетельница той нашей беседы, прикрыла ладонью рот. А глаза стали как блюдца.
– Любовь тебе нужна, значит? – поднялся, а я вжалась в спинку стула, мечтая если не исчезнуть, то слиться с нею. – Хочешь как тетка твоя опозорить свой род, свою семью? Она отреклась от отца своего, сбежала из дома с каким-то проходимцем. Любила она его, видите ли, – произнес брезгливо. – Любила больше родителей своих!
– Она не отреклась. Это вы от нее отреклись… Тетя Лиля же не виновата, что полюбила дядю Славу…
– Не смей перечить мне! – проорал так, что стены затряслись. – Не смей! Я не допущу еще одного позора на наш род! Бабушка твоя ушла на тот свет из-за распутства твоей блудливой тетки. Никогда ей этого не прощу! Умирать будет – глазом не моргну, – шумно выдохнув через крупные ноздри, опрокинул стопку и вперил в меня черные глаза. – Ты выйдешь за Ратмира Юнусова и точка! Только так я буду спокоен за твое будущее.