Усадив Лизу на себя, ненасытно и жадно целую её, толкаюсь в рот языком с самыми пошлыми намерениями. Дергаю за резинку и распускаю её длинные охрененно пахнущие волосы. Ладони нащупывают все самые аппетитные выпуклости – заглядывают в гости под футболку и здороваются с «близняшками», которые налились и затвердели от возбуждения. Я готов на повторе залипать на то, как Лиза с чувственно приоткрытыми губами закатывает глаза в удовольствии. Её природная сексуальность манит, вызывая дикое животное желание. Хочу, чтобы она стонала, изнывала, задыхалась от страсти. Просила еще, когда засяду глубоко в ней и буду долбить горизонты до фейерверков в мозгу.
Я сотворю с ней всё, что позволит моя грязная фантазия. Это моя девочка. И я хочу любить её по-взрослому. Прямо на подоконнике, пока мама с папой не слышат, трахаю её под шум дождя, барабанящему по крыше. Люблю со всей страстью до запотевших окон от нашего горячих рванных вздохов. До испарины по телу, до царапин на спине и засосов на шее. Я хочу любить её только так, как в последний раз, со всей страстью и жаждой. Сейчас и всегда.
***
Через два дня после нашего бурного примирения с Лизой я еду больницу, чтобы проведать Егора. Он уже пришел в себя, и доктор разрешил посещения. Выглядит друг, конечно, хреново – ослабленный и бледный, но главное, что живой.
- Ты как, брат? – сажусь на стул рядом с больничной койкой.
- Лучше всех, - хрипит Егор, шевелятся сухими губами. – Не видно?
Я усмехаюсь безрадостно.
- Руки-ноги шевелятся, голова на плечах – что еще надо? Ты лучше скажи, что с Лялей? – болезненно морщится друг. – От медиков и слова нельзя вытащить.
Прочистив горло, я хмуро смотрю на Егора – мне нечем его обнадежить. Его девушка до сих пор не очнулась.
- Спит. Очень крепко спит, - выбираю более мягкие определения.
- Так и не приходила в себя? – опасливо уточняет Егор, его глаза наливаются нестерпимой болью.
Сжав челюсть, просто киваю и опускаю взгляд. Как же тяжело сообщать неприятное другу, который и без того пребывает в подавленном состоянии.
- Я хочу увидеть её, - решительно заявляет Егор.
- Боюсь, с этим будут проблемы, - отрицательно мотаю головой. – К ней не пускают посторонних…
- Я не посторонний!
- Да. Я знаю. Но её родители считают иначе. На тебя действует жесткий запрет. Ты и сам должен был догадаться…