Ладони моментально вспотели. Да и сам
он весь тоже покрылся испариной. Шаг за
шагом Саша петляя приближался к
двери подъезда.
Саша случайно ударил бутылем по
бамперу покрытой грязью иномарки. Седан. Колеса спущены.
Сигнализация не сработала, видимо, аккумулятор «сел». Но адреналин
от испуга, что звук кто-то услышит уже распространялся по
крови.
Снова оглянулся. Никого.
Ничего.
Это хорошо. Вперед!
Вот и подъезд. Собачка лежала на своем
месте.
Онемевшие пальцы без его ведома
внезапно разжались. Но он успел присесть и бутылки мягко опустились
на землю. То есть прямо в грязь.
Захотелось пить. И есть. Много чего
хотелось, но желание поскорее убраться с улицы все же
преобладало.
Закрываем один глаз, чтобы потом лучше
ориентироваться в темноте. Три глубоких вдоха. Пальцы с болью
сжались. Ноги разогнулись. Дверь мыском ноги вправо.
Вперед!
Ступеньку за ступенькой он нес свой
драгоценный груз к квартире. Снова и снова заставлял себя
переставлять ноги, не разжимать пальцы, терпеть боль. Сила воли.
Очень полезная штука. Главное, иметь цель.
И вот металлическая, обитая кожзамом
дверь возникла перед глазами.
Поставил всё на пол. Постучал. Отошел
назад и взглянул наверх. Никого.
С другой стороны двери скрипнул
пол.
— Открывай! Скорее открывай! —
поторопил он жену.
Зашевелилась щеколда в пазу.
Скрипнула, противно как мел по доске. Дверь слегка
приоткрылась.
— Да что мне и открывать еще самому! —
почти закричал Саша. — У меня руки все… открывай!
Дверь моментально распахнулась. И он
увидел замотанную в давно не стиранный плед женщину. В такой же не
свежей одежде. Посмотрев испуганными глазами на Сашу и увидев его
ношу, она быстро отпрянула в сторону.
Дорога освободилась. Пальцы сжались.
Ноги разогнулись. Вперед. Рывок, который называется
последним!
Проходя мимо жены, Саша начал
улыбаться. Но когда уже ставил продукты в прихожей, улыбка исчезла
с его лица. Выполнив первую часть плана, он вспомнил про вторую.
Вытряхнув пакеты с едой прямо на пол, он метнулся на кухню и взял
еще один нож.
Сын сидел в зале на диване и
вопросительно смотрел на него. Ничего не говорил. Приучили
молчать.
Вернувшись в прихожую он
сказал:
— В магазине еще много еды. Воды думаю
тоже. Но, по-моему, там кто-то есть.
— То есть? — словно, выронила она эти
слова и прижалась спиной к стене.