Для уверенности он повторил это и в третий раз.
От такой «работы» Саша не должен был устать, но отсутствие
нормальных условий для жизни, сказывалось на его силах. И он все
чаще ловил себя на мысли, что недоедания и стрессы однажды подведут
его тело. Когда-нибудь у него не хватит сил на серьезную схватку с
одним из «бывших». А это обязательно должно произойти, если он
собирается жить дальше. Собственно, ради нормальной пищи и
собственной безопасности, и была устроена сегодняшняя вылазка. Саша
хотел заполучить в свое владение целый подъезд и все, что можно
забрать из квартир. Пока улов был, можно сказать, не очень.
После трех ударов тумбочкой под одеялами никто не шевелился.
«Просто затих или убит?»
Саша подумал, что подождал достаточно, и решил посмотреть кто
скрывался в куче тряпья. Когда он поднимал тумбочку, она скрипнула
и развалилась в его руках.
«Подобные вещи не предназначаются для убийств, — согласился он,
— Но люди умудряются все, что угодно приспособить под эти
нужды».
Саша положил обломки на кровать. Взял в правую руку топор, а
свободной начал разгребать кучу тряпья.
Сверху лежали два толстых ватных одеяла, прорванных в нескольких
местах и вымазанных тем же, чем и простыни. Они не были вдеты в
пододеяльники, либо те совсем износились и разорвавшись,
превратились в то мелкое тряпье, что всюду лежало здесь на
полу.
Под одеялами он увидел большие куски от плотных картонных
коробок. В таких перевозят мелкую бытовую технику, они скрепляются
специальным степлером толстыми скрепками. Здесь были именно такие,
разорванные на куски и тоже перепачканные какой-то засохшей дрянью.
Попутно попадались склянки от лекарств, шприцы с согнутыми иглами,
куски бинта, видимо, от сорванной перевязки.
В итоге, убрав в сторону все одеяла, простыни и мусор, Саша
увидел привязанного к батарее ребенка.
«Бывшего» ребенка.
Абсолютно голый мальчик, с коричневой кожей, покрытой синими
пятнами.
Видимо, перед смертью мальчик выгнулся — как будто старался
встать на мостик. Макушкой ребенок почти касался пола, но
привязанные руки не позволяли ему завершить движение.
Из его рта лезли наружу кривые камнеобразные зубы, но челюсти
разделял почти перегрызенный кожаный ремень, державший в его рту
кляп. От удара ремень немного соскочил и обнажил нижнюю губу
мальчика. Она практически исчезла, словно, втянулась внутрь,
оставив после себя лишь синюю полоску.