Его голос звучит достаточно дружелюбно, и я вдруг ведусь на это. Допускаю мысль о том, что он мог мне просто посочувствовать.
— Пожалуйста, можно… можно я не буду говорить? — отчаянно выдыхаю я. — Я не хочу про это все вспоминать!
— Можно, — его тон меняется так неожиданно, что я вздрагиваю. Теперь он холодный, резкий и повелительный. — Тогда раздевайся.
— Что?!
Мне кажется, я ослышалась.
— Раздевайся, — повторяет он с нажимом.
— Вы…ты… серьезно? — еле слышно шепчу я и еще сильнее сжимаю свою сумку, будто она сейчас может меня как-то защитить.
— Похоже, что я шучу?
Непохоже. У Громова сжаты челюсти и взгляд такой, что им можно резать стекло.
— Зачем? — я пытаюсь совладать с дрожащим голосом. — Зачем тебе это?
Я точно не отношусь к тому типу девушек, который может нравиться Захару Громову: за полтора года учебы здесь я успела изучить его вкусы. Не то чтобы я как-то специально за ним следила, но когда идешь по коридору, а Громов пихает язык в рот очередной брюнетке модельной внешности, сложно не обратить на это внимание.
Да, он почему-то приближал к себе только темноволосых девушек, и Вишневская говорила, что Ева с третьего курса бегала за Громовым полгода, но пока она не перекрасилась из блондинки в брюнетку, у них ничего не было. Зато потом он трахнул ее в туалете — ну это опять же по словам Вишневской. Не знаю, насколько ей можно верить.
— Зачем мне это? — он тянет это таким тоном, будто вопрос абсолютно идиотский, а я — непроходимая дура. — Так. Послушай меня. Как там тебя? Лена?
— Лия.
— Неважно. Ты накосячила, я тебя прикрыл.
— Я тебя не просила!
— Я тебя прикрыл, — повторяет Громов. — Пошел с этим старым мудаком, выслушивал херню, которую он нес, обещал быть хорошим мальчиком и плюс остался ему должен.
— Денег? — это слово царапает мне горло.
— Услугу, — коротко хмыкает он. — Так вот, кукла, будет честно, если после всей этой фигни ты в качестве благодарности меня хотя бы развлечешь. Или историей про то, почему такая хорошая девочка, как ты, залезла в чужой кабинет, или своим стриптизом прямо тут, на парковке.
— Но тут же везде люди! И стекло… прозрачное!
— Ага, на то и расчет, — он удобно закидывает руки за голову и откидывается на спинку сиденья. Готовится смотреть. — Вряд ли у тебя под одеждой прячется что-то интересное, а так, со зрителями, будет хотя бы забавно. Выбор за тобой, Лейла.