— Что скажешь, Мелисса? Я всё неправильно поняла? Все пять семей, что приехали сюда случайно имеют дочерей брачного возраста?
«Смотрины, дочери брачного возраста? Что за средневековье? — мысленно спрашиваю сама себя. — Какого чёрта здесь происходит?»
— Ты очень проницательна, дорогая. Всё не случайно. Адэм просил меня подобрать для него невесту. Сын наконец-то решил остепениться.
Я впадаю в ступор от ответа женщины. Мой мозг отказывается воспринимать эту информацию. Чувствую, как в желудке всё сводит и бурлит. Глоток чая превращается в цунами.
— Адэм хочет жениться? И просил вас подыскать ему девушку? — чужим, незнакомым мне голосом уточняю у женщины, надеясь, что у меня просто слуховые галлюцинации, либо она сейчас рассмеётся и скажет, что это всё шутка.
— Да, ты всё верно поняла, — отвечает она, смотрит на меня успокаивающе, её голос звучит мягко, будто она старается донести всё как-то деликатно. — Просил подобрать ему порядочную девушку.
После этих слов у меня в прямом смысле на секунду темнеет в глазах.
— Значит, я не ошиблась! — откидываясь обратно на стул, констатирует мама.
Она сладко улыбается, переводит на меня взгляд, и по её лицу я понимаю, что она имела в виду, когда говорила, что пока папа ни о чём не подозревает. На меня накатывает лавина отрицания. С трудом сдерживаю себя, чтобы не выругаться вслух. Не зная, как вообще прокомментировать происходящее, я встаю на ноги.
— Пожалуй, я тоже прогуляюсь, — не находя других слов, покидаю террасу.
Всё моё тело колотит от злости. Ощущение, что я сейчас распадусь на мелкие частицы. «Хочет жениться! Попросил найти ему порядочную невесту!» — непрестанно звучит в моей голове. Я выхожу из дома и направляюсь прямиком в сторону конного двора. Когда дохожу до нужного места, вижу, как мне навстречу идут девочки. При виде меня они начинают хихикать и подшучивать относительно вчерашнего вечера.
— Привет, ты тоже решила покататься верхом? Только, мы уже домой идём, не сможем составить тебе компанию, — говорит Пынар.
— Где Адэм? — получается слишком резко, но я настолько зла, что не могу контролировать себя и думать о вежливости и приличиях.
Глаза его сестры округляются от моей бесцеремонности. Остальные молча переглядываются между собой.
— Он… он привязывает коня в стойло.
— Спасибо, Пынар, — бросаю ей и сразу иду в сторону конюшни.