«Не кричать. Это твои братья», — уговариваю сама себя.
— Успокойся, мелкая, — первым заговаривает Демир. — Есть обстоятельства, которых ты не знаешь.
— Какие к чёрту обстоятельства, Демир? Что может произойти, из-за чего я должна позволить вам решать за кого и когда мне выходить замуж?
— Сбавь тон, Камилла, — вступается за Демира Рустам. — Во-первых, отец всегда решал такие вопросы. Тебе прекрасно известно, что он хотел, чтобы вы поженились. Наши браки устроены точно таким же образом.
— И? Поэтому, я должна сейчас молча всё снести? Папы больше нет! — говорю и чувствую, как голос дрожит, а на глазах выступают слезы.
«Его нет из-за меня и Адэма. Мы его убили», — хочется признаться. Но боль оглушает меня с такой силой, что я понимаю — не смогу произнести это вслух, обсуждать с кем-то, рассказывать все детали. Смахиваю слезы. Сейчас не время плакать. Я не могу допустить брака с Адэмом. Бросаю гневный взгляд на виновника всех бед. Но он не смотрит на меня, сидит, уставившись в свой стакан. Ни одной эмоции на его лице увидеть не получается. Я глубоко вдыхаю, но, вопреки ожиданиям, кислород в лёгкие не поступает, лишь словно жгучая лава разливается по горлу.
— А вы, господин Адэм Берк, ничего не хотите сказать?
Намеренно обращаюсь к нему на Вы, подчёркивая деловой пренебрежительный тон. Стараюсь держать себя в узде и не наговорить лишнего при братьях. Адэм поднимает голову, встречает мой ледяной взгляд.
— Помнится, вы тоже не горели желанием связывать себя узами брака со мной, — продолжаю насмешливо.
В ушах звенят его слова, что он женится на чистой и невинной девушке. Почему, чёрт возьми, сейчас он ведет себя так, словно накачался транквилизаторами? Отчего не протестует, как и я?
Адэм встаёт на ноги, упирается руками в спинку стула. На долю секунды я забываю обо всем и просто любуюсь им. Подмечаю изменения, произошедшие в нём с нашей последней встречи: волосы стали длиннее, падают челкой на лоб, вокруг глаз пара тонких морщин. Мысленно зажмуриваюсь. Адэм наклоняется вперёд в мою сторону и произносит:
— Поменялись обстоятельства и приоритеты, госпожа Камилла Берк, — улыбается он ядовито. — Привыкайте к новой фамилии.
Кто-то из братьев шутливо присвистывает и хмыкает.
— Я лучше съем собственные ботинки, чем буду носить твою фамилию! — бросаю ему в ответ.