Уже отлюбив его спину от затылка до поясницы, замечаю, что зона между лопатками у него особо чувствительная. Именно массаж там вызывает у него мурашки, вздрагивание и учащенное дыхание.
Ладно уж. Делать так делать. И я уделяю этому месту особенное внимание, полностью сосредоточившись на своих тактильных ощущениях.
Почти закончив, я улавливаю, что дыхание Дикого стало тяжелее, хотя, казалось, должен был расслабиться.
– Тяжело? – уточняю я, я ведь все-таки давно сижу. Минут двадцать точно.
– Н-нет, – слышу я после небольшой паузы. – Продолжай.
И голос такой странный. Пожав плечами, я снова прорабатываю шею и затылок, зарывшись пальцами в густые волосы, и так увлекаюсь, что внезапно перевернувшийся мир становится для меня неожиданностью.
Я ошалело хлопаю глазами, глядя в лицо нависающего надо мной Дикого.
Наклонившись ко мне так, что мы почти касаемся носами, он хрипло шепчет:
– Я имел в виду не такой массаж, – и обещает, вызывая у меня мурашки: – Сейчас я тебя научу.
10. Глава 10. Кир
Она издевается?
Сопит там сверху, попкой елозит, наглаживает…
И это нихрена не похоже на массаж. Это больше смахивает на приглашение к пореву!
Я, что, железный?
Уже минут десять маюсь дискомфортом в штанах.
Не может же она не понимать, что вытворяет?
– Тяжело? – сиплый голосочек только подливает масла в огонь.
Тяжело? Пиздец, как тяжело сдерживаться.
Но ладошки останавливаются, а я уже подсел на этот кайф.
Меня уже заливает жаром.
– Нет, продолжай.
И коза тянется к затылку, ее волосы кончиками касаются спины, и я представляю, как охуенно она выглядит в позе наездницы, как мои пальцы впиваются в ягодицы, как розовеют ее щеки и приоткрываются губы…
Член наливается и давит на ширинку. Блядь!
Она нарывается!
Все. С меня хватит. Сама напросилась!
Рывком перекатываюсь, подминая под себя мягкое тело, и жду тянущихся ко мне губ, призыва в глазах… И нихрена!
Коза хлопает на меня глазюками, делая вид, что не вкуривает, что происходит.
Только облизывает губы, и от зрелища мелькнувшего кончика языка, я зверею. Ну, зараза, сейчас получишь обраточку.
– Я имел в виду не такой массаж. Сейчас я тебя научу.
Сдуваю белые пряди с ее плеча, и Истомина судорожно вздыхает, таращась на меня и хлопая ресницами. Но лицо скорее недоуменное. Ничего, актриса, ты мне свою сущность покажешь.