Ох, за что вчера только не подержался Кирилл, но Рамзаеву я об этом рассказывать не собираюсь совершенно точно.
– А тебе-то что?
Ник окидывает меня насмешливым взглядом:
– Да вот, хотел поинтересоваться, может, привет ему от тебя передать? Мы как раз к нему на тренировку.
И вот чувствую, что он меня подкалывает, но все равно вспыхиваю:
– Не стоит. Мы вчера все друг другу сказали!
– Ну-ну, я бы не заблуждался… – задумчиво произносит он, явно не придав моим словам никакого веса. – Я думаю, Оля, Кир еще нарисуется.
Это сказано даже не для меня, Ник размышляет вслух.
– Где нарисуется Кир? – прерывает нашу беседу капризный голос вернувшейся брюнетки. – Я думала, он ждет меня в спортзале.
– Лин, я не в курсе, чего вы там вчера перетерли с ним. Может, и ждет. Речь о его подарке.
– Подарке? – переспрашивает она, все еще игнорируя меня, будто я пустое место. Бесячая какая! – Она – подарок Кира?
И звучит это так, словно ему подарили чемодан без ручки. И смотрит свысока, чуть ли не брезгливо морщится.
Да иди ты в жопу! Сама небось уже кремом от морщин начала пользоваться, и губы уже так полгода никто не красит!
– Пойдем, – смеется Рамзаев и тащит эту Лину-говнину за собой, как на буксире. А она все пытается притормозить, чтобы во мне что-то разглядеть.
Иди-иди! Вы два сапога пара! Самое-то для Кира, который тебя ждет. Придурок.
Они скрываются за углом под прозвеневший звонок.
Я выдыхаю, что мое мучение закончилось, и мне совсем в другую сторону.
Но не все коту масленица.
В отделе внеучебной работы, куда приношу оставшиеся листовки, узнав, что у меня сейчас окно, просят занести еще несколько в спортзал. Мол, у нас и брейк заявлен, и крамп, а там парни спортивные в секцию баскетбола ходят. С физкультурником договорились. Закинь, будь ласка, а то мы и завтра тебя заставим раздавать.
Делать нечего. Я плетусь на четвертый этаж, ворча, что лучше бы отдали в актовый зал на третьем. По мне эффект был бы ощутимее.
У дверей спортзала я замираю, слышны вопли и тяжелые удары мяча. Не очень хочется словить тяжелым баскетбольным…
Осторожно приоткрыв дверь, я юркаю внутрь и по стеночке двигаюсь в сторону молодого тренера, которого я вычисляю по висящему на груди свистку. У нас физрук – пожилой дядька. А этот, как мужская модель нижнего белья. Наверняка такой же бабник, как и Дикаев.