Глаза Кира сужаются, зелень в них становится ярче. А Дикаев склонившись к моему лицу выдает:
– Я твой хозяин, а ты мой подарок, и разворачивать другим я его не позволю!
– Слушай, отвали, а? – психую я. – Тебя я еще не спрашивала по этому вопросу!
Господи! Ну кто меня за язык тянул?
Надо было промолчать, но я понимаю это, только когда Дикаев привычным жестом закидывает меня на плечо и куда-то тащит, нагло похлопывая по пятой точке.
Я луплю его там, куда дотягиваюсь. Получается, что тоже по крепкой заднице.
– Да, Истомина, растешь. Это уже больше похоже на массаж. Хотя вчера мне понравилось больше.
– Извращенец!
Дикаев на глазах у всех под общий свист улюлюканье бессовестно заносит меня в тренерскую и сажает на стол.
Я смотрю на этого бабуина с голым торсом и понимаю, что он не Дикий. Он дикарь!
Кир держит меня за капюшон, и попытка свинтить, проваливается.
– Смелая. Да, Истомина? Вчера посмирнее была, – напоминает мне Дикий.
– Я терпела из последних сил, – выплёвываю я. – Думала, угомонишься.
– Терпела? – ревёт он так, что я закрываю ему рот ладонью. Мотнув головой, он стряхивает мою руку. – Что-то было не похоже, что ты страдала!
– Ты обещал не портить мне жизнь, если я буду слушаться, но после того, что ты выкинул только что, наша договорённость теряет силу. Она просто не имеет смысла.
– То есть целовалась ты со мной от острой необходимости? – язвительно уточняет Кир.
– Естественно! Молодец, Кэп! Поздравляю! До тебя наконец дошло.
В нашу высокоинтеллектуальную беседу врывается насмешливый голос тренера:
– Я вам не помешаю, – ехидно спрашивает он.
Я смотрю на него умоляющими глазами, но понимаю, что помощи от него не дождусь, пока не начну кричать, потому что в глазах его я успеваю увидеть одобрение.
Оборзевший Дикаев, оборачиваясь, рявкает:
– Помешаете!
Тренер, хмыкнув, закрывает дверь. Немыслимо!
Чертова мужская солидарность!
Значит, надо брать спасение в свои руки. У меня пара вот-вот начнётся! Мне вообще некогда тут с Киром разговоры разговаривать!
– В общем так, Истомина. Я тебе не верю. Ты наглая врушка, – не успокаивается Кир. – И я тебе это докажу.
– Не надо мне ничего доказывать! – ерзаю я, пытаясь слезть со стола. – И отцепись от моей кофты. Или ты рассчитываешь, что я тебе ее пожертвую? Так она тебе мала будет!
– Как это не надо? Надо, Истомина. Я тебя сейчас поцелую, и все сразу встанет на свои места! – прижимается он ко мне, внедряясь между моих колен.