«Привет» прозвучало настолько напряжённо и удивлённо, что Тимур
сразу понял — что-то не так. Не с такой интонацией дежурного
терапевта приветствуют.
Он даже попытался встать и посмотреть, кто пришёл, но чугунная
голова накрепко приросла к подушке.
А потом в комнату хлынули звуки: рычание, грохот, возня, снова
рычание.
Кажется, пришёл всё-таки не врач. Или не тот врач, которого
вызвал Людвиг.
Когда из коридора в гостиную ввалился меховой комок, рычащий и
визжащий на все лады, Тимур даже не удивился. Он давно привык, что
если что-то в жизни может пойти не так — оно обязательно пойдёт не
так, причём это «не так» окажется максимально некомфортным для всех
участников.
Так что этим утром (кажется, было всё ещё утро) в
гости не мог заглянуть, например, Фёдор, или соседка, или даже
электрик, проверяющий показания счётчиков. Нет! Именно в этот день
к Тимуру должна была зайти именно Диана!
То есть, конечно, не должна была.
Но когда её вообще интересовало чужое мнение на это счёт?
Меховой комок врезался в шкаф (стеклянные дверцы опасно
зазвенели) и распался на двух скалящихся волков: крупного серого и
рыжего (рыжую!) помельче. Впрочем, волчица так распушилась от
эмоций, что почти не уступала противнику в размерах.
Людвиг, наверное, тоже мог вздыбить шерсть на загривке, но
почему-то предпочёл этого не делать. Он вообще почти ничего не
делал, только отступал, уворачивался от чужой клыкастой пасти и
изредка взрыкивал, в то время как Диана напрыгивала на него то с
одной стороны, то с другой, злобно сверкала глазами, прижимала уши
и материлась на непереводимом волчьем наречии.
Трогать её в таком состоянии было опасно — могла и за руку
цапнуть ненароком. Потом бы, конечно, сама и залечила, но от этого
не легче.
Впрочем, чтобы её тронуть, надо было сначала
встать, а Тимур не был уверен, что осилит этот подвиг
самостоятельно.
— Хватит, — тихо попросил он.
Его либо не услышали, либо проигнорировали: Диана снова прыгнула
на Людвига, тот с трудом увернулся, подставив меховое плечо вместо
шеи, щёлкнул зубами над самым ухом Дианы (наверняка мог и укусить,
но сдержался), кое-как вырвался и забился под журнальный
столик.
Диана раздражённо выплюнула на пол клок серой шерсти и снова
зарычала.
Тимур вдохнул поглубже, собрал волю в кулак, приподнялся и
приказал: