Ну вот и все. Меня купили. Не могу поверить. Я делаю долгий выдох и только сейчас замечаю, что все мое тело все это время было сильно напряжено. Поторопилась я с выводами: мне только показалось, что у меня получилось остаться равнодушной.
Быстро поднимаю с пола одежду и одеваюсь. Какое унижение. Хотела бы я заставить его сделать то же самое…
Нет. Я не хочу увидеть его голым. Но хочу, чтобы он почувствовал себя товаром, как сегодня чувствовала себя я.
В комнату заходит Эмма и улыбается. Когда видит мой полураздетый вид, улыбка исчезает с ее лица:
— Ты же не позволяла ему трогать себя?
— Нет, — говорю едко.
Прекрасно знаю: все отношения только после оплаты.
— Вот и молодец, — подходит и хлопает меня по плечу, — тебе несказанно повезло: такой состоятельный мужчина и притом красивый ведь!
— Как его зовут? — тихо спрашиваю.
Эмма заглядывает в свои бумаги.
— Запоминай, моя хорошая. Прохоров Ратмир Денисович. Твой почти уже муж.
***
Я никогда не была популярна в пансионате. А теперь Эмма смотрит на меня с восхищением и выделяет меня среди остальных последние дни. Всячески пытается как будто угодить: понятия не имею, сколько я «стою», но видимо, она довольна суммой.
Все девушки подходят ко мне с поздравлениями. Но я точно знаю, что их слова неискренние. Мне завидуют. Слышала за ужином, как девочки, на год старше меня, шептались:
— Он слепой или специально выбрал самую невзрачную среди нас?
Я на них не обижаюсь. Я согласна, что у нас есть девушки намного эффектнее, чем я, но Ратмир (теперь я знаю его имя) отправил их «вперед». Но и невзрачной я себя тоже не назову, нет, я красива, знаю, как привлечь мужчину и доставить ему удовольствие, вот только когда он спросил меня про книги… Я удивилась, подумала: может, этот мужчина отличается от остальных и он ищет в женщине не только красивую внешность, а смотрит глубже?
А потом он попросил меня раздеться, и я поняла, что ошиблась. Такой же, как и все.
После отбоя ко мне в комнату заходит Дарина. Моя единственная подруга. Я это остро осознаю только сейчас: скоро нам предстоит расстаться, и сильнее всех я буду скучать по ней.
— Я рада за тебя, правда, — говорит Дарина тихо, и я не сомневаюсь в ее искренности.
— Тут нечего радоваться, — бурчу я.
— Ты что? Шутишь? Он красивый! Да ещё и женится. Ни разу не помню за все то время, что мы здесь, чтобы к нам приезжали ТАКИЕ мужчины. И хотели жениться. Любовницу – да, суррогатную мать – да. Но Ева, этот хочет жениться!