В двери с силой ударили, но явно еще не настоящим тараном, а так, подобрали одно из бревен или подтащили большой камень.
– Померяемся, – прорычал он воинственно, – хотя это будет и недолго.
– Надо держаться, – ответил я.
– Запереться? – изумился он. – Не лучше ли выйти навстречу и в красивой сече принять бой, выказав беспримерную доблесть, чтобы и враги пели о сражении и рассказывали внукам…
– Нет, – прервал я. – Нет. И дело не в трусости, не надо так это щуриться!
Он спросил нагло:
– А в чем?
– Уже близко армия герцога Клемента, – объяснил я. – Нужно дождаться! Только дождаться! Ситуация сразу переменится.
Он сказал скептически:
– А сколько у него людей?
– Меньше, – признал я, – чем этих… но у него настоящая армия, а не этот сброд. К тому же за ним идет…
– Что, – спросил он, – еще одна настоящая?
– Даже больше, чем настоящая, – сказал я. – Скоро все увидите.
– Увидим, – проворчал он, – только пусть поторопятся.
Ворота замка выбили после яростных атак к концу дня. Солнце опустилось за горизонт, на небе полыхает такое зарево, словно вся пролитая кровь выплеснулась на хрустальную твердь и горит там, взывая к мщению, а во дворе завязалась жестокая схватка.
Я велел всем отступить в здания, их пять, теперь превращенные в склады, а еще четыре башни с винтовыми ступеньками, где даже один может удерживать целую армию. Мунтвиговцы сперва бросились штурмовать последнюю твердыню яростно, но их в залах и холлах положили столько, что остальные отступили в страхе и растерянности: что за люди, что дерутся так отчаянно в ситуации, когда давно нужно признать поражение?
Хенгест сражался рядом со мной и Зигфридом, а когда прозвучал сигнал отбоя, он пошатнулся и даже не смог поднять руку, чтобы утереть пот и кровь со лба.
– Передышка, – прохрипел он, – до утра…
– Это же замечательно, – сказал я с энтузиазмом.
– Ага, – ответил он с тяжелым сарказмом. – Целых пять часов жизни…
– Наберитесь сил, – посоветовал я, – чтобы отдать ее с достоинством! И вбить в землю по ноздри как можно больше противников. Чтобы в их семьях были плач и зубовный скрежет.
Хродульф и Меревальд пересчитали отступивших в замок – оказалось, мы потеряли половину состава. Если нас было около пяти тысяч, то сейчас не больше двух с половиной, причем треть ранены. Священники и лекари обходят их, кого-то поднимают на ноги, кому-то дают причащение, а я подлечил высшую знать, все так же группирующихся вокруг своих лордов, и уже ощутил себя выжатым, как мокрая тряпка.