– Слишком жестоко, – заметил Загралов. – Я ведь толком никогда в жизни и не дрался. Как-то удавалось решать все без кулаков.
Базальт презрительно фыркнул и с жаром принялся доказывать, что мужчина должен быть с железным стержнем внутри, уметь в решительный момент вспыхнуть, как искра, и навешать зуботычин в ответ на хамство и оскорбление. Пусть тебя потом и сомнут силой или большинством, но отступать нельзя. Важен сам факт готовности к сопротивлению. Иначе и к себе уважение потеряешь окончательно, и остальные отвернутся, посчитав беспозвоночной глупой улиткой.
Более получаса старший опытный товарищ вдалбливал несмышлёнышу, как надо действовать в той или иной ситуации. Разными словами вдалбливал, в том числе и нецензурными. Жёстко учил, доказывая, что лучше сесть в тюрьму, чем допустить послабление, отступить в критической ситуации. И детально объяснял, как и почему от человека могут отступиться даже его родители, если он проявит мягкотелость. Сунул пакет с полусапожками Ивану и помогал себе жестами, корпусом, показывая, как надо бить и куда.
Можно было бы сказать, что Илья учил Ивана жизни, словно старший брат. А то и как отец родной. Словно предчувствовал, что когда-нибудь настанет время для проявления этой самой твёрдости.
Это время наступило очень быстро и неожиданно.
В кармане Базальта пискнуло. Тот достал телефон и посмотрел на засветившийся экран:
– Это Ленка сигналит. Пошли…
Они направились к подъезду, но не успели дойти, когда дверь открылась и на улицу вывалилась компания из трёх мужиков и двух женщин. Причём если одна из них сама висела на локте своего хохочущего ухажёра, то вторую практически несли под локотки. И этой второй была Елена, видимо, сумевшая воспользоваться своим мобильным телефоном.
Как выяснилось позже, в квартире осталась изрядно напившаяся хозяйка сразу с двумя кавалерами, а остальные мужчины решили им не мешать и отправиться в сауну, где продолжить обсуждение снимаемых сериалов и провести репетицию некоторых пикантных сцен. На нежелание начинающей артистки режиссёры, или кто они там были на самом деле, не обращали ни малейшего внимания. Ещё и на улице продолжая уговаривать строптивицу совсем не по-джентльменски.
– Чё ты ерепенишься, крошка? Поверь, тебе в сауне понравится, – гоготал первый.
– А ещё хоть раз пикнешь, под дых получишь уже со всей силы, – угрожал второй.