– Мои парни уже у дома Мирославских и проводили до работы сына Ивана Евгеньевича. Ничего подозрительного не отмечено. Они со мной на постоянной связи, и если что-то произойдет, я сразу же буду знать.
– Надеюсь, ничего опасного для них нет и они поймут меня. Хотя, если говорить откровенно, надежды на это мало. Правда, если бы удалось пообщаться с графиней, то вполне можно было бы рассчитывать и на помощь, она авантюристка, – улыбнулся генерал. – Но втягивать ее в эту игру опасно. Если бы она жила в Штатах, я бы мог… – Он замолчал.
– В чем дело, сэр? – спросил Билли.
– Работай, – ответил генерал, и телефон отключился.
– Да, – застенчиво проговорил крепкий молодой мужчина, – стыдно было. Особенно в школе – у всех деды воевали, а про своего я ничего не знал. Точнее, знал, что он был политруком, попал в плен и потом, кажется, изменил Родине. Точно никто ничего не говорил. Вроде был убит во время ликвидации группы японских диверсантов. А оказывается, он застрелился, чтобы его свои не взяли. Сейчас я меняю фамилию с Юрьева на Морозов. И сын мой Морозовым будет. А сын будет обязательно, – засмеялся он. – Жаль, родители не дожили. Мама умерла, когда мне двенадцать было, отец погиб в Чечне – их вертолет сбили, когда он туда с инспекцией летал. Я тоже там был.
– Давайте не будем о грустном! – Семенов поднял рюмку. – Главное – ты узнал правду и…
– Подождите, – улыбаясь, остановил его Морозов. – Я хотел бы Екатерину Александровну увидеть. Но раз ее нет, вам скажу. Помните, она говорила про какого-то ниндзю, который спас геологов, а потом…
– Знаем мы про него, – перебил его Иван Евгеньевич.
– Вы дальше не знаете, – улыбнулся Морозов. – Его взяли недалеко от лагеря геологов. Но он молодец, сопротивления не оказал, наоборот, стал благодарить за помощь. Сказал, мол, виноват, приехал в Россию и хотел посмотреть Колыму, но заблудился в сопках. В общем, покрутились мы, доказать ничего невозможно, и отправили его в Японию. Понимали, что это тот ниндзя, который киллера с помощниками сделал. А он перед посадкой в самолет подмигнул мне и говорит чисто по-русски: я выполнил свой обет воина и наполовину искупил вину своего отца перед русским графом, которого и свой народ не принял… Я ничего не понял. А вы?
– Давай за возвращение истинной фамилии! – Семенов поднял рюмку.