– Определенно не круглые. Думаю, продолговатые.
Карандаш летал над бумагой.
– Большие? Маленькие? Средние?
– Средние.
– Широко расставленные?
– Нет, обычные.
– Цвет?
– Темные.
– Кожа? Смуглая? Бледная?
– Вроде бы смуглая. Обветренная.
– Морщины?
– Складки по обе стороны рта. В остальном кожа гладкая.
– Уверена?
– Да. Нет. Стой, подожди. На голове был капюшон, резина прилегала очень плотно и натягивала кожу. Кажется, я заметила небольшие морщины в уголках глаз.
Ева быстро добавила несколько штрихов, придавших лицу эффект загара.
– Вот так более естественно. – Она подняла блокнот и несколько секунд оценивающе рассматривала полученный портрет. – Но здесь он выглядит старше, чем… – Она не договорила. Глаза ее вдруг расширились.
Нет, это безумие. Этого не может быть. Невероятно.
– Что с тобой? Ева?
Она тряхнула головой. Нет, невозможно.
Но ведь в том безумном мире, ставшем и ее миром, возможно все. Любое безумие.
Ева повернула блокнот к Кэтрин. Руки ее дрожали.
– Это… он?
Кэтрин тихонько ахнула.
– Боже мой…
– Ответь мне. – Ева попыталась взять себя в руки, но голос все равно дрогнул. – Этот человек пытался убить тебя?
– Да. – Кэтрин взяла блокнот. – Поздравляю. Я и не надеялась, что ты сможешь добиться такого сходства. Это точно он.
– Уверена на все сто?
– Говорю тебе, это он. Подбородок… – Она подняла глаза и осеклась. – Что с тобой? Что случилось? Ты бледная, как этот лист.
– Я должна убедиться, что ты его узнала. Что именно этот человек пытался тебя убить. Я должна знать, что составила портрет по твоему описанию, а не извлекла из памяти.
– Из памяти? – мгновенно насторожилась Кэтрин.
Ева забрала у нее блокнот и еще раз всмотрелась в портрет. Глаза, черты лица, брови – все те же. И только глубокие морщины в уголках рта да общее выражение жестокости, проступающее в каждой черточке, отличали это лицо от того, другого.
– Ты его знаешь? – спросила Кэтрин. – Ты видела этого человека раньше?
– Думаю, что да. Но этого не может быть.
– Кто он? Как его зовут?
Ева покачала головой.
– Но он мертв. Галло сказал, что он давно умер.
– Да кто он, черт возьми?
– Его зовут Тед Даннер.
– И ты видела его раньше?
Ева облизала пересохшие губы.
– Видела. Давно. И всего лишь пару раз. Он – дядя Джона Галло.
– Что?
– Тед Даннер – дядя Джона Галло. Из-за него Галло и приехал в Атланту. Если бы не Тед Даннер, я бы никогда не встретила Галло, не родила бы Бонни. Он служил в армии, был рейнджером, получил ранение. Жил в Милуоки. Оттуда его направили в Атланту, в госпиталь для ветеранов, чтобы пройти консультации у специалистов. Помню, он и ходил-то с трудом.