– Галло. Когда мы были в его доме, в Висконсине. Сначала рассказывал о том, как дядя помогал ему в детстве, а потом добавил, что тот умер, пока он сам сидел в корейской тюрьме.
– И ты ему поверила?
Ева кивнула:
– Поверила. Мне и в голову не пришло учинить ему допрос. Хотя кое о чем расспросить бы следовало, – задумчиво добавила она. – Тед Даннер так много значил для Галло.
– Может быть, это ничего бы и не дало, – грубовато бросила Кэтрин. – Галло ведь мог и сам верить тому, что говорил тебе. Он мог не знать, что Даннер жив.
– Почему? Как он мог не знать?
– Не спрашивай. – Кэтрин притихла, прищурилась, размышляя о чем-то. – Вот и объяснение, почему Галло медлил там, на берегу. Он узнал Даннера и опешил. И бросить нож решился только в самый последний момент.
Именно об этом, о промедлении Галло, когда он упустил удобный момент, говорил и Джо. Только он считал, что это бездействие было умышленным, расчетливым, а Кэтрин предлагала другое объяснение.
Ева не знала, что и думать. Да она и не могла рассуждать здраво, потому что до сих пор пребывала в шоке. С того момента, как, закончив работу, узнала в наброске Теда Даннера. Вот только Даннер оказался не таким, каким она его помнила. Лицо на бумаге несло на себе печать первозданного, необузданного зла.
– Да, они были близки.
– Насколько близки?
– Я уже рассказывала об их отношениях.
– А теперь поподробнее.
– Всех деталей я не знаю. Галло редко говорил о своих чувствах, о прошлом. – Ева поморщилась. – Мы вообще мало разговаривали. Обмен воспоминаниями, впечатлениями – это стояло у нас на последнем месте. Приоритеты были другие, сплошная физиология.
– Расскажи все, что знаешь, – потребовала Кэтрин.
Чтобы она сложила кусочки и выстроила новую защиту Галло. Что ж, удачи ей. Ева была сейчас не в состоянии продумать эту линию до конца.
– Рассказывать, в общем-то, нечего. Джон Галло рос в обычном жилом квартале в Милуоки. Примерно в тех же условиях, что и я. Семья была крайне бедная, родители относились к сыну безобразно. Галло как-то упомянул, что отец, когда хотел наказать его, прижигал ему спину сигаретами.
– Сукин сын.
– Вот и я так думала. Единственное, что мог делать Джон, это держаться от родителей подальше. Когда его дядю по медицинским причинам демобилизовали из армии, Галло был подростком. С тех пор они жили вместе, заботясь, как я понимаю, друг о друге.