Мать не устает рассказывать о бунгало, которое Бретт купил Стрекозе Сушеной. Якобы Дорин требуется лишь нажать на несколько кнопок – и в доме зажигается свет, шторы задвигаются, а в комнатах начинает играть музыка. И каждый раз мать мечтательно произносит:
– Как бы я хотела…
Фразу она никогда не заканчивает, но я знаю, чего бы она хотела – чтобы я купил ей такой же дом на кнопках.
Я тщательно помылся, кардиган надевать не стал, причесался и отправился к родителям.
1 час ночи
Надо же быть таким занудой! Мыслимое дело, на протяжении битых четырех часов говорить исключительно о себе! И конечно, если бы не женская активность… Всякий раз, когда Бретт уже не знал, чего бы еще о себе рассказать, мать или Георгина подбрасывали вопросик о его распрекрасной жизни, и он опять принимался молоть языком.
Про то, как его токийский унитаз смывает воду и автоматически вытирает ему задницу, и какой великолепный вид на Центральный парк открывается из окна его нью-йоркского жилья, и как он любит наблюдать за речными судами, сидя на террасе свой квартиры в доме на берегу Темзы.
Он знает всех поваров в Лондоне и постоянно пересыпает свою речь именами Гордон, Марко, Джейми[22]. А также, если верить Бретту, его имя вышито на палатке Трейси Эмин[23].
Белее зубов, чем у Бретта, я в жизни не видывал, они ненормально белые. Ими можно было бы освещать наш участок в ночи. Согласен, у него приятная наружность, но довольно невыразительная – он смахивает на Джорджа Клуни. Бретт сказал, что ткань, из которой пошит его повседневный костюм, выткана из шерсти, собранной с подбрюшья элитной породы коз, обитающих на северных склонах тибетских гор.
Я спросил моего единокровного брата, почему, располагая столькими современными средствами связи, за последние два года он не удосужился ни позвонить, ни написать нам. Неужели он не сознает, что подобное равнодушие глубоко огорчает отца? Братец принял удрученный вид, а затем обвинил моего отца – своего отца… нашего отца – в том, что тот никогда им не интересовался. Мать встала на защиту мужа:
– Нет, Бретт, Джордж в равной степени не интересовался ни одним из своих детей.
Понимая, что эта тема чревата неприятными разоблачениями, я решил отвести беседу подальше от коварных отмелей семейных отношений – к спасительной бухте цен на недвижимость. Все три его собственности удвоились в цене, сообщил Бретт.