Свобода.
На миг я останавливаюсь, чтобы немного успокоить сердце и внезапное головокружение, хватаюсь за стену.
Вдох-выдох. Давай. Дыши! Вдох-выдох.
Удаётся немного взять себя в руки — хорошо. Уже лучше.
Я знаю, что когда я дойду до конца коридора, там будет лестница, по которой можно подняться на крышу — это и есть мой план. Немного свободы, немного побыть одной, немного времени, чтобы прийти в себя окончательно. Пока все еще трясет, и руки мои липкие от страха.
Да, нужна минутка.
Его тут быть не могло! Не могло!!!
Успокойся.
Фу-у-ух…
Вздыхаю и подбираюсь, а потом иду вперед. Стук каблучков эхом отдается от стен, а за спиной вдруг открывается дверь. Я замираю и поворачиваюсь, хмурюсь. Странно. Кого несет следом? Об этом ходе мало кто знает, а в темноте сложно что-то различить, но я хорошо слышу шаги.
Тихие, спокойные, ровные.
Вдруг…свист.
Мелодия.
Я ее так помню, а сценарий, который разворачивается здесь и сейчас — точно мой кошмар. Вот один в один, твою мать!
Мелодия из «Убить Билла» и темнота вокруг. Ваня обожал Тарантино, помню, что у него даже постер с автографом висел над кроватью, поэтому мозг, и придумал такой вот кошмар.
Очень в духе.
А сейчас он становится реальностью…
Я щипаю себя за руку, чтобы проснуться, но внезапно больно, а значит, не сплю. Я не сплю!!! Все происходит на самом деле…
- Лúса-Василиса…куда же ты так быстро? - хриплый голос звучит гораздо громче, чем он есть на самом деле, и первая команда в голове — бежать, но я не могу.
Что-то крепко припечатывает меня к месту, словно приклеивает так, что пошевелиться вообще не вариант! Я только дышу часто, хлестко, пока в глазах бьют черные круги, лишая зрения окончательно.
Этого не может быть…не может быть…
Но только он так меня называл. «Лúса-Василиса». Только Ваня…
- Даже не поздороваешься? - знакомый до боли шепот гремит в каких-то паре метров, и я, клянусь, чувствую запах моря, а еще жар его тела и щетину на своих ладонях.
Резко срываюсь с места. Думаю, что это скорее даже не осознанное, а данное. Говорят, что инстинкт самосохранения — самая сильная, самая «надежная», природная реакция из всех. Может отключиться абсолютно все, но именно инстинкт самосохранения отключается, только когда ты на самом дне.
Видимо, я еще не там, раз пытаюсь сбежать, но разве это важно?
Сильные, безжалостно горячие руки обхватывают меня вокруг талии, как толстые канаты, не успеваю я и пары шагов сделать, а потом вбивают в твердый, знакомый торс так, что дух выходит. Он изменился — и пусть! Стал больше, тверже, сильнее, но я все равно знаю каждый сантиметр наизусть.