В основном, вокруг меня крутились какие-то странно
одетые женщины разных возрастов, похожие на домработниц или
нянечек. Все ходили в одинаковой униформе. Я подозреваю, что их
наняли, чтобы за мной присматривать.
У женщины, в странной мужской одежде, округлый живот
полностью исчез через пару недель, после моего перемещения в это
тело. Она оказалась моей матерью. Её светлые волосы будто бы
сверкали, когда солнечные лучи пробивались в окно. С моей точки
зрения, она была очень красива, пусть в ней и преобладал некий
мальчишечий стиль. Она, как и её отец, нечасто заходила ко мне в
комнату, но умудрялась каждый свой визит превратить в некий фарс.
Пару раз она пыталась покормить меня грудью, что было дико неловко
и необычно. Не знаю уж почему, но это было похоже на пытку.
Особенно раздражали её грубые и очень шершавые руки. Ей видимо тоже
было всё это крайне неприятно. Один раз чуть даже не уронила меня.
С каждым днём сумасшествие этой дамочки прогрессировало. Она
бесилась, кричала и срывалась на домработниц. Если бы я сталкивался
с таким поведением постоянно, то давно бы сбежал на их месте. Но
они стойко выслушивали все её крики, пока моя мать наконец-то не
покидала комнату и не воцарялась тишина. Мать года, конечно, ничего
не скажешь.
Мужчина, который рыдал в день, когда я пришёл в себя,
был моим отцом. Он абсолютно не подходил моей новоиспеченной матери
по характеру. Какой-то вечно грустный, худой и забитый. Непонятно,
как они вообще с ней сошлись. Он частенько заглядывал ко мне и
постоянно что-то рассказывал. Иногда показывал какие-то рисунки на
странновато желтой бумаге и читал толстые, потрепанные книги,
которые выглядели так, будто сейчас развалятся у него в
руках.
Казалось, он довольно творческий человек. А главный
плюс, что в отличие от мамаши, он не кричал, не ругался и,
по-моему, хорошо относился к девушкам, которые за мной
присматривали. Мне хотелось думать, что уж в этом мире мне повезло
с отцом. Но однажды ночью он зашёл ко мне в комнату с ножом, больше
похожим на тесак, закрыл массивную дверь на ключ и, взяв меня на
руки, что-то очень долго рассказывал. Я уже думал, что меня опять
зарежут. Вот это была бы насмешка судьбы. Нужно было срочно
предпринять какие-то меры, поэтому единственным вариантом для
ребенка было - заплакать. Это был первый раз, когда я вообще плакал
после попадания в тело ребенка. Не знаю, получилось ли это
натурально, но мой план сработал. Папаша резко положил меня в
кроватку, сказал ещё пару каких-то слов и удалился. Непонятно, что
это было, но получается, и с ним тоже стоит быть начеку. Возможно,
даже больше, чем с другими.