Девушка еще не привыкла, что ее бросили, выкинули из привычного образа жизни, поэтому настроение приподнятое. Чуть поворачивается, краем глаза замечает меня и сразу преображается.
Лихорадочно застегивает пуговицы и поправляет одежду, вынимает наушники, пряча их в карман. Улыбка пропадает с красивых губ и меня это немного задевает. Обычно улыбка появляется на губах женщин, когда я появляюсь в поле их зрения.
Катя выключает панель, хватает тарелку с блинами и ставит ее на середину стола. Когда я усаживаюсь на любимое место у окна, на столе уже стоят пустые тарелки, рядом с которыми ножи и вилки. Креманки с клубничным вареньем и сгущенкой появляются внезапно.
− Доброе утро, − кивает мне девушка и ставит перед носом любимую кружку с кофе.
− Доброе… как спалось? Приступов не было больше? – хватаю руками блин из стопки, игнорируя столовые приборы. Наливаю на свою тарелку тягучей сгущенки. Макаю блин в сгущенку и откусываю сразу половину.
Обалденно!
− Приступов не было, спалось хорошо, − Катя терзает блин ножом и вилкой, деля его на мелкие кусочки, потом чуть прикасается огрызком к варенью и отправляет в рот.
− Не ожидал получить такой шикарный завтрак, спасибо, − благодарю, уничтожая уже третий блин. – Думал, ты ушла.
− Да вот… я много размышляла… ты заслужил благодарность. Ты очень добрый… не дал уйти ночью, от приступа спас.
− Ты меня плохо знаешь, детка. Если меня задеть, то проснется злой Руслан, который долго разбираться не будет.
− Я тебе не верю, − смеется вдруг девушка, − человека сразу видно.
− Считаешь? А чего же ты Степку−то сразу не разглядела?
Катя сразу сникла, а я мысленно врезал себе по лбу.
− Руслан, помоги мне развестись? Я думаю, у тебя есть знающие люди, и… вот только сразу заплатить не смогу, мне сначала Горнолыжку продать нужно, раздобыть денег…
Ну вот мы и подобрались к щекотливой теме. Сразу огорошить ее про то, что там нечего продавать уже, муж продал все, что смог? Или пожалеть, и просто отвезти на место, пусть сама все увидит?
− Ты не продашь свою горнолыжку, Кать, − решаюсь сразу рассказать. – Степан уже два года ее не запускал, распродал инвентарь и распустил персонал. Там уже давно никто не катается.
Вилка застывает над кусочком блина, а я уже готов сорваться к аптечке за лекарством. Ее астма питается сильными эмоциями, не аллергического характера. Стоит ей заволноваться и приступ обеспечен.