. В книге Притчей Соломоновых мы читаем: «Премудрость построила себе дом, вытесала семь столбов его»
>47. К тому же она супруга Бога; несколько странное представление для истинных монотеистов. Позже эта божественная премудрость стала неотъемлемым свойством Бога, как слава Бога
>48. Спросите любого читателя Библии о самом характерном качестве царя Соломона, самой мифологизированной фигуры в Ветхом Завете, и он не задумываясь ответит: «Его мудрость». Мудрость – единственный путь к спасению и процветанию, источник национального и духовного единства.
Упорство, с которым утверждалось, что священные писания являются планом Бога относительно Избранного народа, а потому обладают высшей властью, направили иудаизм по другому пути. Евреи, у которых всегда был высокий уровень грамотности, полностью сосредоточились на своих священных книгах, в которых, как это обычно бывает со сборниками, составленными из разных материалов разными людьми, зачастую были неопределенные и трудные для понимания высказывания, противоречивые утверждения. Рядом всегда должны были находиться священники, чтобы направлять, истолковывать и разъяснять. Английский историк Пол Джонсон так описал эту ситуацию: «Еврейские священные писания, огромные по объему и зачастую абсолютно непонятные, дали работу… огромной индустрии писцов и правоведов, любителей и профессионалов, заполняющих целые библиотеки своими комментариями, опутывая еврейский мир паутиной церковного права, богатого внутренними конфликтами и взаимными исключениями, слишком сложного для постижения обычного ума, хлеб с маслом для растущего числа священнослужителей и бесконечная серия ловушек для праведников»>49.
Этот сложный процесс толкования и разъяснения начался во время Вавилонского изгнания и продолжается по сей день. Предполагалось, что каждый еврей будет в состоянии читать священные писания и с раннего возраста начнет изучать талмудические диспуты. С одной стороны, иудаизм полностью освободился от других религий, в то время как с другой стороны, из-за многочисленных и зачастую противоречащих друг другу интерпретаций, не только в священных писаниях, но и в законе, становился все более терпимым к расхождению во мнениях по религиозным вопросам среди своего народа. Так родилась поговорка: «Где два еврея, там три мнения».