Он вставил ключ в замочную скважину и внимательно вслушался в звук отпираемой двери. Экспертиза, конечно, скажет точнее, но Аркадий был почти уверен в том, что отмычкой здесь до прихода муровского оперативника не работали. Если кто и открывал дверь снаружи, то именно этим ключом или его дубликатом. Звук был чистым без малейших обертонов, неразличимых для нетренированного уха. Замок здесь был не фирменный, но все-таки вполне профессионально выполненный московской фабрикой дверных замков «Селена», модель А-34, с лицензионной пакистанской микросхемой.
Аркадий вошел в комнату и запер за собой дверь, оставив ключ в замке – так было, когда в шесть ноль две к двери снаружи подошли комендант с оперативником и двое понятых.
Труп лежал на том же месте и в той же позе, что и четыре часа назад. Точно представляя, что именно ему предстоит увидеть, Аркадий перевернул тело.
Взгляд темно-синих глаз был пронзительным и в первую секунду показался живым. Широко раскрытые глаза смотрели на Аркадия с ужасом – или это только выглядело ужасом из-за того, что черты лица покойника были искажены, а раскрытый рот будто зашелся в немом крике?
Аркадий отпрянул. Если можно говорить о покойниках «нормальный», то перед ним лежал именно нормальный покойник, и Аркадий мог в первом приближении определить, что умер Подольский, скорее всего, от острой сердечной недостаточности – вот характерные синюшные пятна на висках, а вот и на пальцах. Возможно, перед смертью его что-то сильно напугало, и это послужило причиной приступа, а вожможно, все было наоборот – прихватило сердце, Подольский смертельно перепугался, нормальная реакция для человека, никогда на сердце не жаловавшегося…
Лицо покойника было чистым. Никаких следов смертельного жара, никакой спекшейся хотя бы в дальнем углу шеи кожи.
Аркадий опустил тело на пол. Да, именно так оно и лежало, он прекрасно помнил съемку. Правая рука схватилась за ножку дивана, левая выброшена вперед, пальцы сжаты в кулак. Та же одежда – с чего бы ей стать другой? Ничего здесь не изменилось, да иначе и быть не могло, оперативник был профессионалом, он лично запер комнату и отдал ключ коменданту.
Но даже если бы не отдал? Даже если бы в комнате побывал за это время посторонний? Не мог же он смыть, снять, содрать с сожженного лица всю кожу и заменить ее новой! Не мог он вставить на место глаза вместо тех, что вытекли…