– Но это правда! Что за история с твоим парнем, Лэндисом? – Одри указала на Джона, который выглядел так, будто чувствовал себя совершенно комфортно в черном пиджаке в майскую жару.
Раньше Элоизе нравилась его беззаботность. Теперь она ее раздражала. Особенно при воспоминании о том, как ее пальцы утопали в его волосах во время поцелуя.
Усилием воли она уняла дрожь в руках и встала, опершись о стол, рядом со своей сводной сестрой. Одри была много выше Элоизы и такая же светлая, как отец. Но обе сестры унаследовали длинные пальцы их матери. Как было бы хорошо поговорить сейчас с мамой! И как, должно быть, тяжело Одри, поскольку матери нет рядом в самый великий день ее жизни.
Неожиданная смерть миссис Тейлор от аллергической реакции на лекарство потрясла всех до глубины души. Во время похорон Элоиза была словно в забытьи, у нее не было сил плакать. Университет требовал завершить практику, но она чувствовала себя совершенно опустошенной по дороге в Испанию.
И в постель Джона.
Когда Элоиза проснулась после той ночи… с кольцом на пальце… Ее броня дала трещину, и она сбежала из дома, который снимал Джон, прежде чем слезы рекой полились у нее из глаз…
Ее мысли вновь обратились к Джону.
Что ему надо? Почему он приехал сам, а не прислал юриста? Вряд ли он хотел ее видеть. Ведь у него был целый год, чтобы связаться с ней.
– Его появление стало для меня полной неожиданностью, – заверила она сводную сестру.
Одри отставила тарелку, вынула из вазы розовую лилию и помахала ею перед носом Элоизы:
– Ты никогда раньше не говорила, что знакома с ним.
Правильно, не говорила, так как боялась, что они услышат в ее голосе то, в чем она не решалась признаться даже себе самой, тем более теперь.
– Одри, повторяю: это твой день. Я не хотела отвлекать внимание от тебя.
Одри худеньким плечиком подтолкнула Элоизу:
– Оставь на минутку альтруистические порывы, и побеседуем как сестры. Он – Лэндис с головы до пят. Ты соприкоснулась с королями Америки.
– Кто не задерет из-за этого нос? – не удержалась от шутки Элоиза.
– Ты, по всей видимости. – Одри крутила стебель цветка. – Будь я на твоем месте, созвала бы пресс-конференцию.
Элоиза рассмеялась (все лучше, чем плакать) и наконец-таки сбросила напряжение этого вечера. У Одри, несомненно, есть недостатки, но сестренка никогда не претендовала на то, чтобы прослыть кем-то более значимым, чем она есть на самом деле.