— Отец, молю тебя всем святым, что есть на этом свете, хватит
плести словесные кружева. Мы не на светском приёме, чтобы
заговаривать собеседнику зубы.
Отец снова тяжело вздохнул и продолжил свой рассказ:
— Да, сын, это так. В скором времени наш особняк могут отобрать,
если мы не выплатим довольно крупную сумму. Господин Гаральд
предложил мне выход из этой ситуации...
Меня это очень расстроило, и я решил узнать, почему мы оказались
в такой сложной ситуации.
— Отец, ты ведь неглупый человек, но... — тут я запнулся, потому
что хотел сказать «конченый идиот», но сдержался и продолжил: —
Почему так получилось, что мы оказались в таком плачевном
положении?
В его глазах заиграла грусть, и я понял, что ему нелегко
говорить об этом. Но он всё же решил сказать правду.
— Всё дело в твоём дедушке. Незадолго до своей кончины он сильно
изменился и потратил большую часть казны нашей семьи, оставив лишь
жалкие крохи. Кроме того, появились непонятные векселя, что ещё
больше загнало нас в эту трясину.
— И что же такого произошло с ним, что он так изменился? —
спросил я.
Отец пожал плечами.
— Ходили разные слухи. Говорят, он искал способ стать
бессмертным, поэтому все богатства спускал на исследования и
дорогие ингредиенты. Кто-то говорит, что он искал пути в другие
миры и тоже для этого закупал всякий хлам. В общем, сынок, всё
сводилось к тому, что твой дед пытался что-то найти, но в итоге
нашёл лишь свою кончину.
Вот оно как, Михалыч, вот дедушка-то козёл...
— Так дело только в финансах? — спросил я твёрдым голосом.
Отец кивнул.
— Да, сын. К большому сожалению, всё сводится к проклятому
металлу.
— Дай мне несколько дней, отец, я решу эту проблему.
Похоже, придётся лезть в склеп, и когда найду могилу дедушки, я
её обоссу.
Граф Этвуд Вермонд, отец Тогрина, обедневший аристократ.
Я сидел за столом и смотрел вслед уходящему сыну. В его душе
царила тревога, и он не мог понять, почему всё складывается так
странно.
Тогрин — моя гордость, будущий помощник старшего сына, которого
так хвалил учитель. В свои двенадцать лет он был невероятно умён и
при этом совершенно спокоен, даже хладнокровен. Казалось бы, это
повод для радости, но его взгляд на меня... словно на пустое место,
часто вгонял меня в уныние.
С самого детства Тогрин показывал выдающиеся результаты в учёбе.
Вместо того чтобы играть в рыцарей и трепать нервы слугам, как все
обычные дети, он практически не выходил из библиотеки. Он поглощал
знания об окружающем мире с невероятной скоростью и всё запоминал.
Мог спокойно рассказать то, что прочёл даже неделю назад.