Прислуги у нас почти не осталось — всего лишь пять человек. Нам
пришлось уволить даже нашего учителя, хотя, по моим скромным
меркам, это был последний, кого стоило увольнять. Надела в земле
почти не осталось, только пара небольших участков, которые и кормят
нас. Я даже не могу понять, как мой отец умудрился потратить всё,
что было нажито его предками.
Когда наш учитель был с нами, он рассказывал, что наша семья
когда-то была одной из богатейших в этом регионе. Сейчас же нам
хватает только на то, чтобы прокормить семью и купить пару
безделушек моему брату, которому я искренне хочу подарить лишнюю
дырку в черепе, не предусмотренную природой.
Что касается фамильных ценностей, которые находятся в фамильном
склепе, то здесь дела обстоят интереснее. Когда мне было пять лет,
я пробрался в этот склеп. Не знаю, кто придумал назвать это место
склепом, но это был целый подземный лабиринт, по размерам не
уступающий небольшой деревушке. Там, как и в игре, оказались сраные
скелеты. Что забавно, полпути я прошёл нормально, но когда эти
ребята начали вылезать из своих каменных гробов, мне стало совсем
не весело. Тогда мне вспомнился московский флэшбэк, когда я удирал
от местных защитников правопорядка по линиям метро. Тогда я был
молодым и неопытным и едва не провалил задание. Но всё обошлось,
цель я ликвидировал, от погони ушёл, хотя на руке и остался шрам от
пули, которая прошла по касательной. В общем, из склепа я убегал на
всех порах, костлявые ребята, вооружённые ржавыми мечами, сильно
мотивировали на то, чтобы ускорить бег. Ну повезло что за дверь
склепа они так и не вышли, словно их что то держало.
Поэтому идею о халявных богатствах я отложил до тех пор, пока
моя физическая форма не позволит мне дать отпор костлявой преграде.
С пяти лет я начал усиленно заниматься, чтобы повысить свои
характеристики и не стать таким же жалким, как мой нерадивый
братец.
Если бы я был на месте отца, я бы просто прибил его в стиле
Ивана Грозного: «Я тебя породил, я тебя и убью». А если бы у меня
родился второй такой же сын, как мой брат, я бы, наверное, сделал
себе кастрацию, чтобы не размножаться. Но ему повезло, родился
я.
Так как наш учитель уехал, моим отцу и матери пришлось заняться
моим обучением. Уже в десять лет меня учили махать клинком, а мать
старалась преподавать этикет и как вести себя на светских приёмах.
Хотя душа у меня к этому не лежала, но всё это пригодится мне в
будущем. А если сильно прижмёт то в этом случаи, я могу стать
охотником за головами, так как в ликвидации целей мне нет равных. А
учитывая, что здесь нет ни камер наблюдения, ни глобальной слежки,
ни интернета, это может быть просто золотая жила для меня. Ведь
периодически аристократы режут друг друга из-за надуманных обид и
прочей ерунды.