Весна уже вот-вот должна настать. Как только она придет, так сразу и буду одеваться более привлекательно.
Настроение уверенно поднимается, я в предвкушении отличных выходных в кругу родных подхожу к дому и берусь за ручку калитки.
Замираю, буквально замораживаюсь изнутри в одночасье.
Медленно оборачиваюсь и смотрю на огромный черный внедорожник, стоящий на улице в нескольких метрах от дома.
Приехал.
И как посмел сунуться сюда? Неважно, кто он для моего сына, неважно кто он для меня, — это моя территория! Единственное спокойное место, где я могу расслабиться, завернуться в плед с чашкой чая и просто смотреть на снег за окном. Неужели он не понимает того, что я буду не рада видеть его в своем доме?
Он забрал у меня и это.
С грохотом опускаю ручку калитки и толкаю ее. Внутри все грохочет от злости. С силой сжимаю зубы, представляя, как вылью на Стаса ушат мата и даже не постесняюсь этого.
Решительно шагаю по участку, из-под пяток разве что искры не летят, но останавливаюсь как вкопанная и замираю.
Север в черном свитере, обтягивающем его мощную, рельефную спину, и джинсах, идеально сидящих на крепких бедрах, колет дрова. Завораживающая картина. Четкие удары одним за другим рассекают поленья, а я так и зависаю с открытым ртом, разглядывая мужчину.
Стас не видит меня, увлеченно разбивая деревяшки одну за другой.
Вообще в поселке есть газ, дрова мы обычно используем для камина, когда хочется максимального уюта. Видимо, мама отправила Стаса сюда, чтобы он наколол дров именно для таких посиделок. Об этом я поговорю с ней позже.
Ему настолько все подходит. И эта одежда, вроде такая простая, но совершенно непривычная, и топор в руках, которым он умело орудует. Все это так идет педантичному Стасу, что в голове у меня наступает полнейший диссонанс. Неожиданно я осознаю, что стук топора прекратился, и поднимаю глаза, встречаясь с темным взглядом Севера.
Стряхнув с себя морок, быстрым шагом направляюсь в его сторону:
— Какого черта ты тут делаешь? — вместо приветствия говорю я.
— Дрова колю, разве не видно? — Стас удивляется так искренне, что сразу же хочется заехать ему этим самым поленом по лицу.
Я подхожу вплотную, воинственно поднимаю голову и произношу сурово:
— Прекрати меня преследовать!
Все это наверняка смотрится со стороны смехотворно.