— Надо найти кого-то живого, — пробормотал он, ощущая, как страх
и тревога медленно сменяются решимостью.
Оглянулся назад, разбитая машина уже была не видна.
— Вперёд, — сжал кулак Андрей. — Ради Тани и мальчиков. Я
выживу.
Он выдохнул и начал подъём к трассе. Там он надеялся встретить
МЧС, полицейских или просто кого-то живого. Спустя час надежда
почти растаяла. Трасса была пуста. Да и города впереди видно не
было. Это настораживало. Казалось, что он не в окрестностях
Кемерово, а где-то в совершенно другом месте.
И тут он остановился, словно вкопанный. Перед ним, вместо пусть
и разбитого, но всё ещё крепкого асфальта, лежала грунтовка. Стык
дорог был ровным, будто кто-то провёл ножом по каждой из них, а
потом склеил их вместе. За грунтовкой виднелась деревенька. Обычная
такая деревенька. Правда, вот не было слышно ни лая собак, ни
мычания коров или других звуков сельской жизни. Словно там все
вымерли.
Немного постояв, Андрей всё же решил сходить туда. Вдруг просто
там никто не держит животных. Вот и тихо. Людей отыскать очень
хотелось. А потому он осторожно двинулся в сторону домов. Палку
держал наготове, мало ли, всё-таки какая жучка выскочит из-за
забора.
Войдя в деревню, на въезде успел заметить знак с названием
«Сидоровка». Такой деревни в окрестностях Кемерово он не помнил,
сколько ни напрягал и так ноющую голову. Он осмотрелся. На улицах
не было никого. Словно все жители куда-то уехали. Или все-таки
вымерли, как мамонты. Сравнение пришло некстати, но мужчина
усмехнулся.
Жучек тоже видно не было. Андрей двинулся к самому первому дому,
что стоял чуть на отшибе.
Дом выглядел старым, но крепким, обшитый серыми досками, с
покосившимся крыльцом, на котором одиноко пылился забытый резиновый
сапог. Окна были плотно закрыты, одна рама треснула, словно кто-то
в ярости ударил по стеклу изнутри. В воздухе стоял запах сырости,
древесины и чего-то едва уловимо прогорклого.
Андрей, приподняв палку, тихо поднялся по ступеням. Они тихо
поскрипывали под его весом. Он осторожно толкнул дверь, та
приоткрылась с долгим скрипом. Внутри было темно и прохладно.
Где-то капала вода.
— Простите… — негромко сказал он, надеясь, что хозяева
отзовутся. — Есть кто?
Ответа не последовало. Тогда он вошёл внутрь, держа палку перед
собой. Пахло плесенью и чем-то неприятно сладким, возможно,
прокисшим вареньем и старыми тряпками. На кухонном столе стояли две
чашки, одна опрокинута, рядом валялась ложка. Всё выглядело так,
будто люди только что вышли, но следов спешки не было.