— Решил оккупировать мою территорию? — голос Шисуи отвлек меня
от методичного отбивания ударов по дереву.
— А, это ты — Я не остановился, продолжая серию. Пот стекал по
лбу, но я держал ритм. Стараясь правильно дышать при каждом
движении.
Мне даже не нужно было оборачиваться, чтобы представить его
надувшееся лицо.
— Что это за реакция? Я тут трачу время, прихожу навещать
маленького Рай-тяна, а он мне не рад.
— Я рад, — ответил я, продолжая методично пинать дерево. Удар.
Еще удар. Мышцы забивались и каждый новый удар давался все
тяжелее.
Шисуи подошел ближе и скептически меня осмотрел, скрестив руки
на груди.
— Что-то не похоже. Но что поделать — раз неправильные отработки
для тебя важнее нового друга... — Он театрально вздохнул и
развернулся, делая вид, что уходит.
Моя нога остановилась на полпути к дереву и я медленно
повернулся к нему.
— Почему неправильно?
Уже больше трех месяцев по одному сценарию. Я наблюдаю за
противниками в спаринге, отрабатываю их связки, а потом приходит
мой своеобразный сенсей и разносит все потуги самостоятельного
обучения.
Шисуи усмехнулся, а в его глазах промелькнуло что-то вроде
удовлетворения.
— Ну, как минимум, — он подошел к дереву и легко коснулся коры
пальцем, — ты бьешь подъемом стопы. Это годится для удара по мячу,
но не по противнику.
Он развернулся боком к дереву, слегка согнул ногу и нанес удар
голенью. Звук был совершенно другим, более глухим и мощным.
— Видишь разницу? — Шисуи показал еще несколько ударов, плавно
переходя от простых к сложным комбинациям. Удар голенью, затем
коленом, поворот и еще один удар с разворота.
Я внимательно следил за каждым его движением, запоминая углы,
траектории, точки приложения силы. Когда он закончил, я подошел к
дереву и практически идентично повторил всю последовательность. Как
только я подтянул физическую форму, оказалось, что все эти финты в
бою даются мне гораздо легче.
Шисуи улыбнулся.
— Молодец, хорошая работа.
Вспомнив его прошлую экзекуцию с мои лицом, я решил улыбнуться
сам, не дожидаясь угроз. Попытался изобразить что-то радостное на
лице, растягивая губы и обнажая все зубы.
Лицо Шисуи перекосилось и он поморщился, как от зубной боли.
— Ладно, давай будем думать, что улыбка это не твое.
Мое лицо расслабилось, возвращаясь к привычному стоическому
выражению.